Гуадикс
| Город
Гуадикс
Guadix
Показать/скрыть карты
|
Гуади́кс, также Гвадикс (исп. Guadix) — город и муниципалитет в Испании, входит в провинцию Гранада в составе автономного сообщества Андалусия. Муниципалитет находится в составе района (комарки) Гуадикс. Занимает площадь 317 км². Население — 20407 человек (на 2010 год). Расстояние до административного центра провинции составляет 60 км.
Гуадикс был основан во времена древних римлян и процветал при маврах и после Реконкисты, но к XVIII веку пришёл в упадок.
Город расположен на высоком плоскогорье и знаменит пещерным кварталом Баррио-Сантьяго, где население с доисторических времён проживает в выкопанных в горах более чем 2000 квартирах-пещерах, которые в настоящее время можно обнаружить по торчащим из-под земли телевизионным антеннам и печным трубам. Кроме того, к достопримечательностям Гуадикса относят возведённый на месте мечети Гуадиксский собор в центре города, строительство которого было завершено в XVIII веке, мавританскую крепость X—XI веков, а также церковь Сантьяго, выполненную в стиле мудехар. В городе открыты Музей гончарного ремесла и Этнологический музей.
Известные уроженцы и жители
- Фандил Кордовский (ум. 13.06.853) — христианский мученик.
- Ибн Туфейль (ок.1110-1185) — учёный, врач, философ-мистик.
- Педро де Мендоса (1487—1537) — мореплаватель, конкистадор, основатель Буэнос-Айреса.
- Аларкон, Педро Антонио де (1833—1891) — поэт и политик.
Напишите отзыв о статье "Гуадикс"
Ссылки
- [www.guadix.es/ Официальная страница]
- [www.elaccitano.com/portal Портал Гуадиса]
- [www.turgranada.es/municipios/municipio.php?id_municipio=81&id_idioma=2 Гуадис на сайте официальном туристическом сайте провинции Гранада (англ.)]
|
Это заготовка статьи по географии Испании. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Гуадикс
Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
