Гвардейская стрелковая дивизия (Российская империя)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Гвардейская стрелковая дивизия (в 1870—1915 — Гвардейская стрелковая бригада) — гвардейское пехотное соединение Русской императорской армии Российской империи, сформирована 17 февраля 1915.

Дислокация: Царское Село.





История

Расформирована в 1918 году.

Состав

До 1910 года

  • 1-й лейб-гвардии стрелковый Его Величества батальон
  • 2-й лейб-гвардии стрелковый батальон
  • 3-й лейб-гвардии стрелковый Финский батальон (расформирован в 1905)
  • 4-й лейб-гвардии стрелковый Императорской Фамилии батальон
  • Лейб-гвардии стрелковый полк

С 1910 года

Командный состав

Начальники

Начальники штаба

Источники

  • Если не указано иначе, то см. [regiment.ru/upr/B/1/gvsd.htm Гвардейская стрелковая дивизия] // © «РегиментЪ.RU»

Напишите отзыв о статье "Гвардейская стрелковая дивизия (Российская империя)"

Примечания

  1. Список генералам по старшинству. Составлен по 1 мая 1903 года. — СПб., 1903. — С. 391.
  2. Список генералам по старшинству. Составлен по 1 июля 1908 года. — Ч. 1. — СПб., 1908. — С. 257.
  3. Умер в должности, Высочайшим приказом от 13.04.1913 исключён из списков умершим чином генерал-лейтенанта. — Высочайшие приказы по Военному ведомству к № 1174 // Разведчик : журнал военный и литературный / Ред.-издатель В. А. Березовский. — СПб.: Тип. Тренке и Фюсно, 1913. — С. 155.
  4. См. также [regiment.ru/bio/B/37.htm Бакулин Владимир Дмитриевич] // © «РегиментЪ.RU»
  5. 1 2 [www.regiment.ru/bio/V/277.htm Верцинский Эдуард Александрович] // © «РегиментЪ.RU»
  6. [www.regiment.ru/bio/L/57.htm Левстрем Эрнест Лаврентьевич] // © «РегиментЪ.RU»
  7. [www.regiment.ru/bio/SH/110.htm барон Штакельберг Николай Иванович] // © «РегиментЪ.RU»
  8. [elib.shpl.ru/ru/nodes/19494-alfavit-vysochayshim-prikazam-1914-goda-s-1-go-po-30-e-sentyabrya-1914#page/97/mode/inspect/zoom/4 Высочайший приказ по военному ведомству от 13 сентября 1914 года]
  9. [elib.shpl.ru/ru/nodes/13817#page/278/mode/inspect/zoom/4 Высочайший приказ о чинах военных от 7 сентября 1916 года] // Приказы, 1916
  10. [elib.shpl.ru/ru/nodes/13817#page/279/mode/inspect/zoom/4 Высочайший приказ о чинах военных от 7 сентября 1916 года] // Приказы, 1916
  11. Волков С. В. Генералитет Российской империи: Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II: в 2-х томах. — М.: Центрполиграф, 2009. — Т. 1. — С. 254. — ISBN 978-5-227-02054-3.
  12. Октябрьская революция и армия. 25 октября 1917 г. — март 1918 г. Сборник документов. — М.: Наука, 1973. — С. 43.
  13. [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=592 Карпов Николай Васильевич на сайте «Русская армия в Великой войне»]

Литература

  • Андрианов А. П. Общая хроника гвардейских стрелков. — Париж, 1935.
  • Гвардейские стрелки : история Гвардейской стрелковой дивизии : сборник материалов / [Рос. Импер. союз-орден] Сост. А. Ю. Егоров. — СПб.: Береста, 2005.
  • Приказы по чинам военным 1916 года - 12 т. — СПб, 1916.

Ссылки

  • [regiment.ru/bio/B/37.htm Сайт «Русская императорская армия» («РегиментЪ.RU» / www.regiment.ru)].


Отрывок, характеризующий Гвардейская стрелковая дивизия (Российская империя)

Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.