Стефани, Гвен

Гвен Стефани Gwen Stefani
Гвен Стефани в 2011 году
Основная информация
Дата рождения	3 октября 1969(1969-10-03) (54 года)
Место рождения	Фуллертон, Калифорния, США
Годы активности	1986 — наст. время
Страна	США США
Профессии	певица, автор песен, актриса, музыкальный продюсер, дизайнер
Певческий голос	меццо-сопрано
Жанры	рок, ска, ска-панк, поп-панк, R'n'B, фанк, хип-хоп, пост-гранж, панк-рок
Коллективы	No Doubt
Лейблы	Interscope (1992 — наст. время)
[www.gwenstefani.com/ Официальный сайт]

Гвен Рене́ Стефа́ни (англ. Gwen Renée Stefani; род. 3 октября 1969, Фуллертон, Калифорния, США) — американская певица, автор песен, актриса, продюсер и дизайнер. Солистка музыкальной группы No Doubt (с 1986 года), лауреат 46 музыкальных наград.

Биография

Ранние годы

Гвен Рене Стефани родилась 3 октября 1969 года в Фуллертоне — городе на севере округа Ориндж, в семье среднего достатка. Её отец Деннис Джеймс Стефани, американец итальянского происхождения, занимался маркетинговыми исследованиями в компании Yamaha, а мать Пэтти Флинн, имеющая ирландские и шотландские корни, была бухгалтером, но потом оставила работу, посвятив себя детям. Гвен — вторая из четырёх детей. У неё есть младшая сестра Джилл и два брата: Эрик и Тодд. Своё имя певица получила в честь Гвен Мейген, героини романа Артура Хейли «Аэропорт» (1968). Её среднее имя Рене было навеяно песней «Walk Away Renée» группы The Left Banke (1966).

Петь Гвен начала ещё в раннем возрасте. Она часто исполняла песни под аккомпанемент пианино, на котором играл её старший брат Эрик. Тогда же проявился её талант модельера: от матери Гвен научилась вышивке и часто перекраивала купленные вещи, придавая им неповторимый стиль.

Образование

Образование Гвен Стефани получила в Калифорнии, в родном Фуллертоне и в соседнем Анахайме. Она окончила Высшую школу Лоара в 1987 году. В школе будущая звезда была одним из членов команды по плаванию, играла на флейте в школьном оркестре. Здесь она впервые выступила на сцене — на конкурсе талантов Гвен исполнила песню «On My Radio». Ещё во время школьного обучения она увлекалась рисованием и впоследствии поступила в Колледж Фуллертона на художественные курсы. Учёбу будущая звезда совмещала с работой сперва в ресторане быстрого питания Dairy Queen, затем в отделе парфюмерии и косметики Бродвейского универсального магазина в Лос-Анджелесе. По окончании колледжа Гвен поступила в Университет штата Калифорния.

Личная жизнь

В 2002—2016 годах Гвен была замужем за музыкантом Гэвином Россдэйлом. У бывших супругов три сына: Кингстон Джеймс МакГрегор Россдэйл (род. 26 мая 2006), Зума Неста Рок Россдэйл (род. 20 августа 2008) и Аполло Боуи Флинн Россдэйл (род. 28 февраля 2014).

Карьера

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Начало карьеры

Гвен Стефани появилась в No Doubt, тогда ска-группе, в 1986 году — непосредственно в год основания коллектива. Она попала в группу благодаря старшему брату Эрику, одному из основателей коллектива. Изначально Стефани была лишь со-вокалисткой No Doubt, но после самоубийства Джона Спенса, вокалиста группы, Стефани заняла позицию лидера.

Успех пришёл к группе не сразу: первые два альбома — No Doubt (1992) и The Beacon Street Collection (1995) — не нашли широкого интереса у слушателей. Однако третий альбом Tragic Kingdom, во многом благодаря хитам «Just a Girl» и «Don't Speak», написанным при непосредственном участии Стефани, позволил No Doubt совершить огромный рывок вперёд.

В составе No Doubt Стефани приняла участие в записи последующих альбомов группы — Return of Saturn и Rock Steady.

2004—2005: Love. Angel. Music. Baby.

Работать отдельно от группы певица начала в 2000 году, выпустив совместно с Моби сингл «South Side», а в 2001-м — совместно с Ив сингл «Let Me Blow Ya Mind», что принесло ей «Грэмми».

Дебютный сольный альбом Стефани Love. Angel. Music. Baby. был выпущен 22 ноября 2004 года в Европе и Азии и 23 ноября 2004 года в Северной Америке. Во время записи альбома певица сотрудничала с Линдой Перри, а также с Фарреллом Уильмсом, Андре 3000 и многими другими. Плод совместной работы музыкантов имел серьёзный успех: в первую неделю в США было продано 310 000 копий альбома, что больше чем объём продаж какого-либо альбома No Doubt в соответствующий период. Альбом поднялся до пятой строчки хит-парада Billboard Top 200, стал пятым в канадском чарте, четвёртым — в британском и первым — в австралийском.

В музыкальном плане сольная работа Гвен Стефани заметно отличается от работ No Doubt. Для Love. Angel. Music. Baby. характерно звучание поп-музыки 1980-х. Многие критики отметили сходство музыкального материала с ранними работами Мадонны, более того, образ Стефани-блондинки явно напоминает «классическую» Мадонну.

С альбома Love. Angel. Music. Baby. было выпущено шесть синглов: «What You Waiting For?», «Rich Girl», «Hollaback Girl», «Cool», «Luxurious» и «Crash». Наиболее коммерчески успешным стал третий, «Hollaback Girl», который установил своеобразный рекорд: песня стала первой композицией, число загрузок которой в магазине iTunes превысило миллион раз, и самой часто загружаемой композицией в магазине iTunes в 2005 году. По итогам года журнал Billboard признал её самой продаваемой композицией на американском рынке. Помимо этого, эта песня была представлена к получению премии «Грэмми» в двух номинациях.

2006—2007: The Sweet Escape

Вторым сольным альбомом певицы стал The Sweet Escape. Диск был записан на студии звукозаписи Le Mobile Remote и выпущен в продажу в декабре 2006 года. При записи альбома Стефани возобновила сотрудничество с Линдой Перри, The Neptunes и Эйконом. Альбом сфокусирован на более электронной и танцевальной музыке, нежели его предшественник.

Главным синглом с альбома стала песня «Wind It Up». Критики хорошо приняли сингл, в частности, выделяя использование йодля и семплов из мюзикла «Звуки музыки». Вторым синглом стала совместная работа с Эйконом — «The Sweet Escape». Благодаря этой песне Стефани получила номинацию на премию «Грэмми» в категории «Лучший поп-дуэт». Пластинка разошлась большим тиражом.

2014 — настоящее время: Участие в The Voice и возвращение на сцену

В 2014 году Гвен стала судьёй седьмого сезона шоу The Voice. Группа Maroon 5 пригласила певицу записать с ними песню «My Heart Is Open» для их пятого альбома V, написанную в соавторстве с Сией. Впервые за последние 9 лет Гвен появилась на MTV Video Music Awards 2014, где в интервью на красной дорожке сказала следующее: «У меня появились дети, я не знала, что делать дальше. Я не думала, что буду участвовать в The Voice. Кто знает, что будет дальше?» Также во время New York Fashion Week певица призналась, что планирует начать работу над новым альбом с No Doubt и своим третьим сольным альбомом.

20 октября 2014 года Стефани выпустила новый сингл «Baby Don’t Lie» к третьему студийному альбому. Продажи на iTunes стартовали в тот же день, песня стала номером один по скачиванию в Зимбабве и Мозамбике, а в США — под номером восемьК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан). Также был выпущен видеоклип на песню, снятый Софи Мюллер, который был презентован на Vevo и соответствующем канале на YouTube. В чарте Billboard Hot 100 «Baby Don’t Lie» стартовала с 46-го места.

Дизайн одежды

В 2003 году Гвен Стефани создала свою марку одежды L.A.M.B.. Певица призналась: «Разработка дизайна одежды — это то, что я всегда любила и о чём всегда мечтала». Она с детства вышивала и в школьные годы сама сделала себе костюм для выступления на конкурсе талантов; дизайн платья был навеян образом Марии из музыкального фильма «Звуки музыки». В 17 лет Гвен изготовила другое платье, повторявшее наряд Грейс Келли в фильме «Окно во двор». Изготовлению одежды Гвен научилась от своей матери, которая сама прекрасно шила и поощряла таланты своей дочери. В настоящее время^{[когда?]} продукция L.A.M.B. включает одежду, сумки, кошельки и клатчи, наручные часы, обувь и духи. Она обрела популярность, в том числе и среди знаменитостей: в одежде, разработанной Стефани, появлялись Николь Кидман, Тери Хэтчер и Линдси Лохан. Как выразилась старший вице-президент компании IMG и бывший исполнительный директор Совета дизайнеров Америки Ферн Маллис, линия одежды L.A.M.B. «столь же уникальна и индивидуальна, как сама Гвен». В 2014 году Гвен Стефани совместно с компанией OPI Products Inc. выпустила серию лаков для ногтей.

Фильмография

Гвен Стефани снялась в нескольких эпизодических ролях в кино. Её самая заметная работа — роль голливудской актрисы и секс-символа 1930-х годов Джин Харлоу в кинофильме Мартина Скорсезе «Авиатор» (2004). Партнёрами Гвен по съемочной площадке были такие известные актёры как Леонардо Ди Каприо, Кейт Бэкинсейл, Кейт Бланшетт и Алек Болдуин. В 2001 году Гвен озвучила своего персонажа в мультсериале «Царь горы» (эпизод 20, сезон 5). В фильме «Образцовый самец» (2001) её можно увидеть среди зрителей на церемонии вручения премии, рядом с персонажем Оуэна Уилсона. В телесериале «Бухта Доусона» герои прибывают на концерт No Doubt (эпизод 6, серия 8, 2002 год); в фильме использованы съемки настоящего концерта группы. В 2009 году Гвен вместе с коллегами из No Doubt сыграла короткую роль в сериале «Сплетница» (эпизод 24, сезон 2): она предстала в качестве вокалистки вымышленной группы Snowed Out, исполнив песню Stand and Deliver. Также Гвен Стефани можно увидеть в документальном фильме «Everyday Sunshine: The Story of Fishbone» (2011), где певица рассказывает о влиянии на своё творчество группы Fishbone, и в комедийном сериале «Портландия», вместе с другими участниками No Doubt (эпизод 4, сезон 3, 2013 год).

Благотворительность

Вскоре после землетрясения в Японии в 2011 году Гвен Стефани пожертвовала 1 млн долларов в помощь пострадавшим японским детям через международную правозащитную организацию Save the Children. Она призвала всех, у кого есть такая возможность, также перечислить средства в помощь пострадавшим. Кроме того, певица провела благотворительный концерт в лос-анджелесском кафе Royal/T, оформленном в японском стиле, и аукцион на сайте nodoubt.com: она выставила на продажу свою коллекцию футболок Harajuku Lovers и ряд других вещей. Все вырученные средства были отправлены в помощь детям Японии. В том же году в благотворительных целях она выставила на продажу кружевное вечернее платье, в котором ранее выступала на Каннском кинофестивале и позировала на фотосессии для компании L’Oreal. Дизайн платья был разработан самой Стефани, оно было изначально задумано для продажи на благотворительном аукционе; платье было продано за более чем 125 тыс. долларов. Одно время вокруг платья ходили слухи — один из коллег австралийского модельера Майкла Энджела заявил, будто создателем платья является именно Энджел, а не Стефани, однако сам Энджел опроверг это заявление.

Прочие факты

• Помимо того, что она пишет песни, Гвен Стефани умеет играть на гитаре.
• Гвен принципиально не пользуется услугами визажистов и всегда сама делает макияж.
• Она любит печенье и пиццу.
• Создала марку одежды L.A.M.B, а также линию молодёжной одежды Harajuku Lovers.
• Её прозвища — Sunshine и G-loc.
• Разработала дизайн фотоаппарата для Hewlett-Packard — HP Photosmart R607 Harajuku Lovers Digital Camera.
• Любимые группы: Sublime, 311, Blur, Radiohead, Madness и Jamiroquai..
• Имя Анна было выбрано самой певицей в 14 лет для конфирмации, и оно не является официальным.
• В 2015 году спела вместе с Эминемом. Певица сказала, что это была её мечта.

Дискография

• Love. Angel. Music. Baby. (2004)
• The Sweet Escape (2006)
• This Is What the Truth Feels Like (2016)

Туры

• Harajuku Lovers Tour (2005)
• The Sweet Escape Tour (2007)

История наград «Грэмми»

Год	Жанр	Работа	Категория	Результат
2002	Рэп	«Let Me Blow Ya Mind»	Best Rap/Sung Collaboration	Победа
2005	Поп	«What You Waiting For?»	Best Pop Female Vocal Performance	Номинация
2006	Поп	«Hollaback Girl»	Best Pop Female Vocal Performance	Номинация
2006	Общая	«Hollaback Girl»	Запись года	Номинация
2006	Поп	«Love.Angel.Music.Baby»	Лучший поп-альбом	Номинация
2006	Рэп	«Rich Girl»	Best Rap/Sung Collaboration	Номинация
2006	Общая	«Love.Angel.Music.Baby»	Альбом года	Номинация
2008	Поп	«The Sweet Escape»	Best Pop Collaboration with Vocals	Номинация

Литература

• Apter, Jeff (2011). Gwen Stefani and No Doubt: Simple Kind of Life. Omnibus Press. ISBN 1-84938-541-6.
• Blankstein, Amy H. (2006). The Story of Gwen Stefani (Omnibus Press Presents). Omnibus Press. ISBN 0-8256-3438-5.
• Hurst, Brandon (2007). Gwen Stefani. Top Spot Publishing. ISBN 1-903906-71-7.
• Raum, Elizabeth (2009). Gwen Stefani (Culture in Action). Raintree. ISBN 1-4109-3395-4.

Ссылки

• [www.gwenstefani.com Официальный сайт] (англ.)

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Музыка   Персоналии   Женщина   США

Отрывок, характеризующий Стефани, Гвен

Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?