Гвоздев, Михаил Спиридонович

Михаил Спиридонович Гво́здев
Род деятельности:	геодезист
Дата рождения:	1700-1704
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	после 1759

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Михаил Спиридонович Гво́здев (род. 1700-04 — ум. после 1759) — русский военный геодезист и начальник предпринятой в 1732 году экспедиции на север Аляски.

Биография

В 1716 году поступил в Славяно-греко-латинскую академию. В 1718 году направлен в Морскую академию. Успешно окончив Морскую академию, Гвоздев в 1721 году был назначен в Новгород для описания рек к поселению драгунских и пехотных полков «и был при оном деле по 1725 год». В сентябре 1725 года Гвоздева снова направили в Мор­скую академию, по-видимому, для продолжения образова­ния. В 1727 году, как сообщает сам Гвоздев, по его просьбе он был экзаменован профессором Фарварсоном и «по знаемости мною науки пожалован геодезистом». В 1727 году Михаил Гвоздев назначен Сенатом в экспедицию Афанасия Шестакова и направлен в Охотск c командой капитана Дмитрия Павлуцкого.

Первая Камчатская экспедиция

Если не считать отрывочных сведений о посещении русскими людьми Америки в XVII веке, первым русским судном, подошедшим к берегу Северной Америки, и первым европейским судном, достигшим Аляски, был бот «Св. Гавриил» под началом геодезиста Михаила Гвоздева и подштурмана Ивана Фёдорова 21 августа 1732 года в ходе экспедиции Шестакова и Павлуцкого 1729—1735 годов.

Вместе с участниками Первой Камчатской экспедиции навигаторами Иваном Фёдоровым и Кондратием Мошковым, Гвоздев на судне «Святой Гавриил» добрался до мыса Дежнёва, наиболее восточной точки Азии. Оттуда, пополнив запасы воды, «Святой Гавриил» отправился на восток и вскоре вновь натолкнулся на сушу, вблизи мыса Принца Уэльского. Следуя вдоль северо-западного побережья Аляски, экспедиция картографировала местность и дополнила изучение Берингова пролива, начатое Семёном Дежнёвым и Федотом Поповым и продолженное Витусом Берингом. При возвращении были открыты три ещё неизвестных острова в составе островов Диомида.

Вторая Камчатская экспедиция

В 1733 году началась Вторая камчатская экспедиция. Гвоздев был назначен в отряд Шпанберга, который готовился совершить плавание к Японии. В 1735 году Гвоздева вместе со штурманом Генсом по ложному доносу взяли под стражу и отправили в Тобольск. До установления невиновности три года содержался под стражей. В 1739 году отправлен в Иркутскую канцелярию, в Охотск в команду командира Григория Скорнякова. В Охотске исполнял обязанности геодезиста до 1741 года.

В 1741—1742 годах Гвоздев принимал участие в экспедиции Алексея Шельтинга, задачей которой было нанесение на карту западного и южного побережья Охотского моря (восточного берега острова Сахалин). После прекращения деятельности экспедиции Гвоздев вместе с другими участниками в 1744 году прибыл в Томск. В 1755 году был назначен в Иркутск для участия в землеустроительных работах, здесь он оставался в течение трёх лет. В 1758 году он подал челобитную, в которой просил отставки.

Память

В честь Гвоздева названы мыс на востоке Сахалина, а также острова в Беринговом проливе, ныне более известные как острова Диомида.

Литература

• Гольденберг Л. А. Михаил Спиридонович Гвоздев (Начало XVIII в. — после 1759 г.) / Отв. ред. д.и.н. А. И. Юхт; Рецензенты: А. И. Алексеев, А. А. Преображенский; АН СССР. — М.: Наука, 1985. — 176 с. — (Научно-биографическая серия). — 10 900 экз. (обл.)
• Дивин В. А. К берегам Америки: Плавания и исследования М. С. Гвоздева, первооткрывателя Северо-Западной Америки. — М.: Географгиз, 1956. — 48 с.
• Полонский А. С. Поход геодезиста М. Гвоздева в Берингов пролив // Морской сборник : журнал. — 1850. — Т. 4, кн.II. — С. 32.</span>

Ссылки

• [www.kamchatsky-krai.ru/biography/gvozdev.htm Биография Михаила Гвоздева] на сайте Камчатский край

Отрывок, характеризующий Гвоздев, Михаил Спиридонович

– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…