Гебхард, Генрих

Генрих Гебхард (нем. Heinrich Gebhard; 25 июля 1878, Зобернхайм, Германия — 5 мая 1963, Северный Арлингтон, штат Нью-Джерси) — американский пианист, композитор и музыкальный педагог немецкого происхождения.

В 10-летнем возрасте переехал в США с семьёй и обосновался в Бостоне. В 1895—1899 гг. учился в Вене у Теодора Лешетицкого, затем вернулся в США. В 1900 г. дебютировал с Бостонским симфоническим оркестром. Среди сочинений Гебхарда — Фантазия для фортепиано с оркестром, впервые исполненная автором 12 ноября 1925 г. с Нью-Йоркским филармоническим оркестром, Дивертисмент для фортепиано и камерного оркестра (1927), симфоническая поэма «За холмами» (англ. Across the Hills; 1940) и другие произведения, преимущественно фортепианные. Среди его приватных учеников были Леонард Бернстайн и Алан Хованесс, в Консерватории Новой Англии у него училась Кей Свифт. Посмертно в 1963 г. опубликована книга Гебхарда «Искусство педали» (англ. The Art of Pedaling).

Отрывок, характеризующий Гебхард, Генрих

Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.