Гедеон (Балабан)
Епископ Гедеон<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 1569 — 10 февраля 1607 | ||
| Церковь: | Киевская Митрополия | |
| Имя при рождении: | Григорий Маркович Балабан | |
| Рождение: | 1530 Львов | |
| Смерть: | 10 февраля 1607 Перемышлянский район,Львовская область | |
Епископ Гедео́н (в миру Григорий (Феодор[1]) Маркович Балабан; 1530, Львов — 10 февраля 1607, Унев) — церковный и политический деятель Речи Посполитой, православный епископ Львовский и Каменец-Подольский (1569—1607)[2]. Несмотря на первоначальную поддержку Брестской унии, с 1595 года и до конца жизни был её противником[2].
Биография
Происходил из влиятельной галицко-волынской шляхетской семьи, был сыном предыдущего львовского епископа, Арсения (в миру Марка Балабана)[3][4].
В 1565 (по другим данным, в 1566) году, после смерти отца, стал епископом Галицким, Львовским и Каменец-Подольским; сначала номинально, однако смог вступить в должность только в 1576 году. Впоследствии стал владельцем значительных имений.
Начало 1590-х годов ознаменовалось для епископа Гедеона Балабана затяжными конфликтами со львовским Успенским братством, в основном, касающимися имущественных и иерархических прав[2][5]. В частности, был неурегулирован вопрос о праве собственности на Уневский и Онуфриев монастыри. Митрополит Киевский Михаил Рагоза, а затем и церковный собор 1590 года в Бресте и Вселенский патриарх решили спор между епископом и братством в пользу братства и признали, что оно должно быть свободно от власти львовского епископа и подчиняться непосредственно митрополиту. Гедеон Балабан обратился к польскому королю с просьбой назначить комиссию для пересмотра этого дела, после чего митрополит с ведома Патриарха объявил его лишённым сана и кафедры, как не подчиняющегося ни митрополиту, ни собору, ни патриарху и представившего чисто церковное дело на суд светской власти.
В 1591—1594 годах королю Сигизмунду III и папе Клименту VIII было подано несколько грамот с просьбой о введении унии в подчинённых Польше областях с православным населением. На этих грамотах вместе с другими подписями имелась подпись и печать епископа Гедеона Балабана. В январе 1595 года он собрал духовенство своей епархии на съезд, который объявил, что по примеру высшего духовенства признаёт власть римского папы. Таким образом, Балабан снова завоевал расположение сторонника унии митрополита Михаила. Митрополит восстановил его в епископских правах и даже отменил своё прежнее решение в пользу Львовского братства.
С 1590 года Балабан был участником всех переговоров с Ватиканом об объединении православной и католической церквей. В 1590 году стал инициатором встречи епископов холмского и белзского Дионисия Зборуйского, луцкого Кирилла Терлецкого, Пинского и Туровского Леонтия Пельчинского, которая проходила в Белзе, где впервые был поднят вопрос объединения церквей.
После 1595 года
С 1595 года Балабан разорвал отношения со сторонниками унии, и с тех пор выступал в качестве её последовательного противника, которым оставался и до самой смерти[2][5]. В своём выступлении на Брестском соборе 1596 года Балабан заявил, что он и его сторонники отвергают унию, а митрополит и другие епископы, принимая её, поступают незаконно. После этого епископы Гедеон Балабан и Михаил Перемышльский были лишены сана. Однако православный константинопольский патриарх Мелетий велел избрать нового митрополита вместо принявшего унию Михаила Рагозы, а до избрания назначил экзархом епископа Гедеона Балабана.
Ещё ранее, с 1582 года Балабан выступал против введения на Украине григорианского календаря[6].
Просветительская деятельность
Ещё в 1585 году Балабан помог львовскому братству обновить типографию Ивана Фёдорова[7]. В начале XVII века открыл две типографии: в Клиросе (1606) и в собственном имении в Стрятине (ныне с. Стратин, Рогатинского района Ивано-Франковской области) (1604), где работал Памво Берында и издавались церковные книги («Служебник», 1604 и «Требник», 1606). Там же Балабаном были открыты две греко-славянские школы.[1]
Гедеон Балабан умер 10 февраля 1607 года в селе Унив на Львовщине. Похоронен на территории Уневской лавры.[6]
Напишите отзыв о статье "Гедеон (Балабан)"
Примечания
- ↑ 1 2 А. А. Щербаков. «Онъ» и «Азъ». История термина «славяне» (Исторические чтения) // Звезда (СПб.). — 1993. — № 5. — С. 174—197. — ISSN 0321-1878
- ↑ 1 2 3 4 [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_6138 Гедеон Балабан на сайте «Русское православие»]
- ↑ Балабаны // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [www.pravenc.ru/text/161861.html Гедеон]
- ↑ 1 2 Гедеон (Балабан) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
- ↑ 1 2 [history.org.ua/EHU/new/?verbvar=Balaban_H&abcvar=30&bbcvar=2 Электронная энциклопедия истории Украины на сайте Института истории Украины]
- ↑ [www.ivki.ru/svitok/book/ptnu.htm Передвижные типографии XVII века на Украине на сайте «Svitok — antique book»]
Ссылки
- Гедеон (Балабан) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Отрывок, характеризующий Гедеон (Балабан)
– Проводи, проводи, я… я… сделаю я, – запыхавшимся голосом поспешно сказал Пьер.Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.
– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.
