Гедеон (Покровский)
Епископ Гедеон<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 12 августа 1904 — 16 сентября 1908 | ||
| Церковь: | Православная Российская Церковь | |
| Предшественник: | Владимир (Сеньковский) | |
| Преемник: | Агапит (Вишневский) | |
| ||
| 6 ноября 1899 — 12 августа 1904 | ||
| Церковь: | Православная Российская Церковь | |
| Предшественник: | Филипп (Бекаревич) | |
| Преемник: | Гавриил (Голосов) | |
| ||
| 6 ноября 1899 — 12 августа 1904 | ||
| Церковь: | Православная Российская Церковь | |
| Предшественник: | Флавиан (Городецкий) | |
| Преемник: | Тихон (Беллавин) | |
| Имя при рождении: | Геннадий Петрович Покровский | |
| Рождение: | 1844 Болховский уезд, Орловская губерния | |
| Смерть: | 1922 | |
| Принятие священного сана: | 13 февраля 1872 года | |
| Принятие монашества: | 7 апреля 1875 года | |
| Епископская хиротония: | 12 января 1892 года | |
Епископ Гедеон (в миру Геннадий Петрович Покровский[1]; 1844, Болховский уезд, Орловская губерния — 1922) — епископ Русской православной церкви, богослов, миссионер, педагог. Епископ Владикавказский и Моздокский.
Содержание
Биография
Родился в 1844 году в семье псаломщика Орловской епархии.
В 1869 году окончил Орловскую духовную семинарию со званием студента.
13 февраля 1872 года рукоположен во священника к Преображенской соборной церкви города Болохва Орловской епархии.
Овдовев, в 1874 году поступил в число братии Мещовского монастыря Калужской епархии. 7 апреля 1875 года пострижен в монашество.
1 сентября 1881 года поступил в Киевскую духовную академию.
В 1884 году, по окончании 4-го курса Киевской духовной академии со степенью кандидата, 1 сентября 1884 года отправлен в Японскую духовную миссию и назначен преподавателем священного писания и нравственного богословия в Токийской духовной семинарии.
В 11 декабря 1885 году по болезненному состоянию уволен от службы при Миссии и определён в число братии Болховского Троицкого Оптина монастыря.
С 27 марта 1887 года — преподаватель Казанской духовной семинарии по Основному, Догматическому и Нравственному богословию.
С 30 января 1888 года — смотритель Холмского духовного училища.
23 августа 1888 года защитил диссертацию на тему: «Археология и символика ветхозаветных жертв» и удостоен степени магистра богословия.
1 января 1889 года возведён в сан архимандрита и 20 сентября назначен ректором Холмской духовной семинарии.
4 декабря 1891 года архимандриту Гедеону повелено быть епископом Люблинским, викарием Холмско-Варшавской епархии. 12 января 1892 года в Александро-Невской лавре хиротонисан во епископа Люблинского.
22 декабря 1896 года уволен на покой.
С 6 ноября 1899 года — епископ Прилуцкий, викарий Полтавской епархии. Прибыл в Полтаву 28 ноября.
С 12 августа 1904 года — епископ Владикавказский и Моздокский. Много времени уделял миссионерской работе.
16 сентября 1908 года уволен на покой, согласно прошению, по болезни, с местопребыванием на подворье Второ-Афонского Успенского монастыря в Пятигорске.
24 января 1909 года перемещен в Люблинской Спасо-Преображенский монастырь Полтавской епархии.
Скончался в 1922 году.
Сочинения
- «Археология и символика ветхозаветных жертв», Магистерская диссертация, Казань, 1888.
- «Преосвященный Николай — начальник правосл. рус. миссии в Японии: [Речь преосвящ. Гедеона, еп. Прилукского]». Полтава, 1900
- «Мои избранные воспоминания», «Кормчий» 1913, № 26-37, 39.
Напишите отзыв о статье "Гедеон (Покровский)"
Примечания
- ↑ согласно Павловский И. Ф. Полтавцы: Иерархи, государственные и общественные деятели и благотворители. Полтава, 1914. Стр.27-28; согласно «Православной энциклопедии» Герасим Покровский
Ссылки
- [www.pravenc.ru/text/161877.html Гедеон (Покровский)] // Православная энциклопедия. Том X. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2005. — С. 516-517. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-016-1
- [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_4741 Гедеон (Покровский)] на сайте «Русское православие»
- [slovari.yandex.ru/~%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B8/%D0%91%D0%B8%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%80%D1%8C/%D0%93%D0%B5%D0%B4%D0%B5%D0%BE%D0%BD%20%28%D0%9F%D0%BE%D0%BA%D1%80%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%93%D0%B5%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BC%29/ Гедеон (Покровский Герасим)](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2871 день)) // Библиологический словарь
- [histpol.pl.ua/pages/content.php?page=1605 Гедеон Покровский]
Отрывок, характеризующий Гедеон (Покровский)
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
