Гейнке, Фридрих
| Фридрих Гейнке | |
| Johann Friedrich Heincke | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Страна: |
Пруссия, Германская империя, Веймарская республика |
| Научная сфера: | |
Фридрих Гейнке (нем. Johann Friedrich Heincke; 6 января 1852, Хагенов, Пруссия, — 5 июня 1929, Гельголанд, Германия) — немецкий зоолог.
Биография
С 1869 года изучал естественные науки, преимущественно зоологию и ботанику в Ростоке и Лейпциге, в 1873 году доктор философии в Лейпциге. С 1873 по 1876 год состоял ассистентом у Карла Мёбиуса, а с 1877 по 1879 год приват-доцентом при Кильском университете, с 1879 по 1891 год преподавателем естественных наук в Высшем реальном училище в Ольденбурге. В 1892 году получил звание профессора и приглашён прусским правительством в Гельголанд в качестве заведующего вновь учреждённой на этом острове биологической станцией. В то же время Гейнке был назначен членом комиссии для исследования немецких морей. С 1886 года Гейнке принимает участие в работах германского общества рыболовства и с 1901 года состоит членом учёной комиссии для международного исследования морей. С 1887 по 1892 год Гейнке совершал экспедиции в Немецком и Балтийском морях, причём, между прочим, собрал ценные данные относительно естественной истории сельди.
Труды
- «Die Variet äten des Härings» («Jahresber. Komm. z. Unters, d. deutsch. Meere», 1877—1882);
- «Die Fische der Ostsee» (вместе с Мёбиусом, Б., 1882);
- «Naturgeschichte der Fische und niederen Meeresthiere» (в «Martin’s illustr. Naturgeschichte der Thiere», 1881—83);
- «Beiträge zur Fisch- und Molluskenfauna von Helgoland» («Wissenschaftliche Meeresuntersuchungen», Киль, 1894—1897);
- «Naturgeschichte des Härings» (Б., 1898).
Напишите отзыв о статье "Гейнке, Фридрих"
Литература
- При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).
Отрывок, характеризующий Гейнке, Фридрих
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
