Гексаграф
Гексаграф (от др.-греч. ἕξ, héx «шесть» и γράφω, gráphō «пишу») — последовательность из шести букв, используемых для представления одного звука (фонемы) или комбинации звуков, которая не соответствует индивидуальным величинам букв. Они встречаются только в ирландской орфографии, где можно проанализировать большинство из них как тетраграф плюс гласные e или i на стороне, или чтобы указать, что соседние согласные палатализуются. Однако, не все ирландские гексаграфы анализируются таким путём. Гексаграф oidhea, к примеру, представляет собой такой же звук (приблизительно как дифтонг в английском слове «write») как триграф adh, и с таким же эффектом в соседних согласных.
Шестибуквенная последовательность schsch есть в немецком языке, например, в имени Eschscholz, но это скорее можно считать не гексаграфом, а удвоением триграфа sch для того, чтобы показать краткость предшествующего гласного. Кроме того, русская буква Щ транскрибирована как schtsch на немецком языке, по аналогии с транскрипцией shtsh, štš и šč.
Список гексаграфов
Ирландские гексаграфы
Используются между палатализованным (мягким, «узким») и веляризованным (твёрдым, «широким») согласными.
- ⟨eidhea⟩ и ⟨eighea⟩ — оба используются для написания звука /əi̯/. Некоторые слова с первым гексаграфом: eidheann «плющ», feidheartha «бедный». И со вторым гексаграфом: leigheas «лечение», deideigheanna «мягкие игрушки», deighealfaidh «разделю».
Используются между двумя мягкими согласными:
- ⟨eabhai⟩ и ⟨eamhai⟩ — оба используются для написания звука /əu̯/ или в городе Донегол /oː/. Некоторые слова с первым гексаграфом: breabhaid «вылет», deabhaidh «поспешность, перестрелка», feabhais «улучшение» (род. п.), leabhair «книги», meabhair «размышления». Слова со вторым гексаграфом: creamhaigh «чеснок» (род.п.), sceamhaim «я лаю», seamhain «симптоматика», sleamhain «скользкий», teamhair «холм».
- ⟨eadhai⟩ используется для написания звука /əi̯/ или в городе Донегол /eː/. Некоторые слова с гексаграфом: feadhain «войска», Gairmleadhaigh «Гормли» (фамилия), ghleadhair «ударить».
Используются между двумя твёрдыми согласными:
- ⟨oidhea⟩ и ⟨oighea⟩ — оба используются для написания звука /əi̯/. Слова с первым гексаграфом: oidheanna «судьбы». Слова со вторым гексаграфом: Baoighealláin «Бойлан» (фамилия), broigheall «большой баклан», oigheann «печь», oighear «лёд», poigheachán «раковина (улитки)».
См. также
Напишите отзыв о статье "Гексаграф"
Отрывок, характеризующий Гексаграф
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
