Гексера

Гексе́ра (греч. ἑξήρης, hexērēs), римское название — сексе́ра или сексире́ма — большой античный гребной военный корабль, известный с IV века до н. э. Размерами немного больше пентеры (квинквиремы) и, так же как и она, часто упоминается в роли флагманского корабля. Гексера была распространена значительно реже массовых триер (трирем). Как именно располагались гребцы на гексере, неизвестно, но скорее всего по два гребца на три ряда вёсел или (менее вероятно) — по три гребца на два ряда вёсел. Вопреки ошибочному, но распространённому мнению, гексера не могла иметь шесть рядов вёсел.

Этимология названия и связь названия с конструкцией судна

Для большинства типов античных боевых кораблей в русском языке прижились и, в основном на равных, используются и греческие термины (триера, тетрера, пентера и т. д.) и латинские кальки этих терминов (трирема, квадрирема, квинквирема и т. д.), являющиеся синонимами, и составленные по одному принципу — числительное и основа, связанная с понятием гребли — др.-греч. -ήρης, -ērēs; лат. -remis.

Древнегреческое -ērēs (др.-греч. -ήρης) восходит корнями к праиндоевропейскому *ere- — грести, от этого корня происходят греческие слова eressein — грести и eretmon — весло. От этого же праиндоевропейского корня происходят и латинские remus — весло (множественное число — remis), remex — гребец.

Современные исследования и реконструкции подтверждают существование кораблей с одним (монера, унирема), двумя (диера, бирема) и тремя (триера, трирема) рядами вёсел, причём триеры (триремы) были самым распространённым типом. Каждое весло униремы, биремы и триремы управлялось одним гребцом.

Что же касается кораблей большего размера — тетрер (квадрирем), пентер (квинквирем), гексер (сексирем) — то существует ошибочная традиция переводить эти термины как «корабль с четырьмя (пятью, шестью) рядами вёсел». Однако современные исследования опровергают существование кораблей с количеством рядов вёсел более трёх. Иногда можно встретить, в основном в устаревших переводах, определение таких кораблей как четырёх-, пяти- , шести- палубные, что тоже не может соответствовать действительности. Тем более абсурдным видятся подобные переводы для названий кораблей с большим значением числительного — септера или септирема (семь), октера (восемь), энера (девять), децера (десять) и другие «полиремы».

Поэтому сейчас принято актуальным считать, что числительное в названии означает число гребцов, управляющих вертикальным рядом вёсел с одного борта. То есть пентера — это корабль с тремя рядами вёсел, большего размера, чем триера, вёсла которого управляются двумя, двумя и одним гребцом (2+2+1). Квадрирема — двухрядный, как бирема, корабль, но с двумя гребцами на каждом весле (2+2). Гексера — это либо трёхрядный корабль с двумя гребцами на весло, либо (такая версия считается менее вероятной) двухрядный с тремя гребцами на весло.

Что касается размеров, то судя по текстам античных источников, ударную основу военного флота составляли триеры (триремы), которые были наиболее массовыми (позже также массовыми были квадриремы). Пентеры появились позже, были большего размера и выполняли роль флагманов. Ещё большего размера были гексеры.

Помимо названий, основанных на числительных, есть и другие названия античных военных кораблей — либурна, хемиолия, лембос и др.

История упоминаний термина

Плиний изобретение гексеры приписывает некоему Ксеногору из Сиракуз; историки относят это событие к IV веку до н. э. и связывают появление гексеры с последним периодом правления Дионисия I. Диодор Сицилийский упоминает наличие 10 гексер во флоте Деметрия I Полиоркета в битве при Саламине на Кипре в 306 году до н. э. Помимо гексер он перечисляет семь септер, 30 тетрер и «какое-то количество» пентер. Общий состав всего флота он не приводит. Далее Диодор упоминает при описании флота Агафокла, 289 год до н. э., — который включал «200 тетрер и гексеры».

Конструкция и применение

Во время битвы с карфагенским флотом при Экноме во время событий Первой Пунической войны флагманами римского флота были две гексеры, а в 117 году нашей эры легионеры Адриана, достигнув Персидского залива и Красного моря, построили флот, флагманским кораблём которого якобы являлась гексера.

Вооружение гексеры могли составлять шесть скорпионов и две тяжёлые баллисты. Конструктивно и внешне гексеры напоминали римские эннеры и децимремы. На римской или греческой гексере было по два ряда весел, на каждом весле сидели по три гребца.

Гексеры выглядели как увеличенные копии обычных кораблей, они двигались и маневрировали медленно, но обладали прочной конструкцией. Как вытекает из этих характеристик, гексеры не могли воспользоваться допущенной противником тактической ошибкой. Вместо этого они делали ставку на свои просторные палубы, где умещалось большое количество воинов и дальнобойных орудий. Обстрел и абордаж стали основными приёмами ведения боя для этих кораблей, как и в морских сражениях ранней античности.

Реконструировать гексеру пытался британский военно-морской архитектор Джон Коутс.

См. также

• Монера (Унирема)
• Диера (Бирема)
• Триера (Трирема)
• Тетрера (Квадрирема)
• Пентера (Квинквирема)
• Либурна
• Галера
• Античные боевые корабли

• «Олимпия» — современная реконструкция триеры, 1987 год
• «Ивлия» — современная реконструкция диеры (биремы), 1989 год

Ссылки

• [sites.google.com/site/parusnoveselnyjflot/home/vidy-sudov/geksera История парусно-весельного флота. О. Данкир / Гексера]
• [sites.google.com/site/parusnoveselnyjflot/home/vidy-sudov/rimskaa-geksera История парусно-весельного флота. О. Данкир / Римская гексера]
• [www.xlegio.ru/navy/ancient-ships/roman-navy/#ris06 X-Legio / Военно-исторический портал Античности и Средних веков]
• [www.honga.net/totalwar/rome2/unit.php?l=ru&v=rome2&f=rom_pontus&u=Eas_Pontic_Six Royal Military Academy]
• [sailhistory.ru/gekseryi.html Парусные корабли мира]

Литература

• под ред. Gardiner R. Morrison J. The Age of the Galley. — London: Conway Martitime Press, 1995. — 256 с. — (Conway’s History of the Ship). — ISBN 0-7858-1268-7.

• Murray W.M. The Age of Titans. The rise and fall of the great Hellenistic navies.. — 2012. — ISBN 978-0-19-538864-0.

• Plyny. Natural History. — London, 1855. — Т. 2. — С. 645-647 (VII.206-208).

• под ред. Подосинова А.В. Латинско-русский и русско-латинский словарь. — Москва: Флинта (Наука), 2004. — 744 с. — 3000 экз. — ISBN 5-89349-312-5.

Отрывок, характеризующий Гексера

В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.