Геллер, Дмитрий Александрович
Поделись знанием:
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Дмитрий Александрович Геллер (р. 12 октября 1970, Свердловск) — российский мультипликатор.
Содержание
Биография
Начал творческую деятельность в качестве независимого художника. Участвовал в выставках в С-Петербурге, Копенгагене, Вашингтоне. В Екатеринбурге участвовал в выставках в д/к «Автомобилист», «Сурикова 31», «Ленина11». В 1985 году вместе с группой архитекторов участвовал в создании хэппинингов на дискотеках в д/к Свердлова.
В 1990 г. начал работу в творческо-производственном объединении при Свердловской киностудии. Учился на Высших курсах сценаристов и режиссёров в мастерской Ф. С. Хитрука, Ю. Б. Норштейна, Э. В. Назарова, А. Ю. Хржановского, выпуск 1997 года. В том же году снял одноминутный ролик для альманаха «Optimus Mundus». Известность Геллер получил после выхода ленты «Привет из Кисловодска». За этот фильм в 2002 году стал лауреатом премии губернатора Свердловской области.
Творчество режиссёра вызывает противоречивые отклики. Так, А. Б. Боссарт назвала мультфильм «Привет из Кисловодска» «худосочным и бескровным»[1].
Сотрудничал с режиссёрами игрового кино, делал эскизы, анимационные вставки к художественным фильмам. Создал графическое оформление серии документальных фильмов о малых народах Африки, Азии и севера России, а также премьерные плакаты фильмов и плакаты для театрального фестиваля в Кракове.
По приглашению Jilin Animation Institut в 2011—2013 годах создал вместе со студентами два анимационных фильма, один из которых получил китайскую национальную премию за лучший короткометражный фильм 2012 года, Гран-При фестиваля в Хиросиме и вошел в лонг-лист американской премии «Оскар». Профессор Jilin Animation Institut.
Фильмы Геллера участники музыкальных перформансов во Франции, в Голландии, фильм «Мальчик» участник юбилейных показов к 60-летию John Zorn в Париже и его юбилейного концерта в Мехико.
Ретроспективы фильмов проходили в гг Москве, Амстердаме на корабле «Ship of fools», на кинофестивалях в С-Петербурге, Екатеринбурге, Познани, Никози, и избранные фильмы демонстрировались в синематеке Нью-Йорка, музее Виктории и Альберта в Лондоне, фильмы находятся в коллекции музея фестиваля в Хиросиме.
В 2012 году снял российско-китайский мультфильм «Маленький пруд у подножия великой стены», посвящённый китайскому аниматору Тэ Вэю и репрессиям в отношении него во время Культурной революции.
Фильмография
Режиссёр
- 1997 — Тайна это ты
- 2001 — Привет из Кисловодска
- 2003 — Маленькая ночная симфония
- 2004 — Ремесло
- 2006 — Признание в любви
- 2008 — Мальчик
- 2010 — Воробей, который умел держать слово
- 2011 — Я видел, как мыши кота хоронили
- 2012 — Маленький пруд у подножия великой стены
- 2014 — Мужчина встречает женщину
Награды
Привет из Кисловодска
- Гран-при фестиваля «КРОК» (2001)
- Гран-при Открытого российского фестиваля анимационного кино (2001)
- 1 место в профессиональном рейтинге Открытого российского фестиваля анимационного кино (2001)
- Гран-При. МКФ «CINANIMA». Португалия (2002)
- Приз за лучший дебют. МКФ ANCY. Франция (2001)
- Приз за лучший дебют. МКФ «SICAF». Южная Корея (2001)
- Специальный приз. МКФ Штудгард. Германия (2002)
- Приз «Святая Анна» 2 степени. Фестиваль студенческих фильмов (2001)
- Номинация на премию «Ника» за лучший анимационный фильм (2002)
- Номинация на премию «Золотой орёл» за лучший анимационный фильм (2002)
Маленькая Ночная Симфония
- Приз Гран Открытого российского фестиваля анимационного кино (2004)
- Гран-При. МКФ «КРОК» Украина (2004)
- Приз «Лучший экспериментальный фильм». «Анимаевка» Белорусия (2004)
- Приз «Лучший звук». МКФ «Fantoche» Швейцария (2005)
Признание в любви
- Приз Гильдии кинокритиков и киноведов. Открытого российского фестиваля анимационного кино (2006)
- 2 место в профессиональном рейтинге Открытого российского фестиваля анимационного кино (2006)
- 2 приз. МКФ «Мультивидение». Санкт-Петербург. (2006)
- Специальный приз жюри «За оригинальность киноязыка и изображения». МКФ «КРОК» Украина (2007)
Мальчик
- Гран-При. Лучший анимационный фильм."KINOFEST" Румыния (2008)
- Гран-При. Лучший анимационный фильм, «Окно в Европу» (2008)
- Приз Гильдии киноведов и кинокритиков России «Белый слон» за «Лучший анимационный фильм года» (2008)
- 2 место в профессиональном рейтинге Открытого российского фестиваля анимационного кино (2008)
- Диплом Гильдии киноведов и кинокритиков — «За красоту и трогательность высказывания» РКФ «Окно в Европу» (2008)
- Приз фестиваля «Золотая рыбка» (2008)
- Номинация на премию «Ника» за лучший анимационный фильм (2009)
Воробей, который умел держать слово
- Приз за лучший фильм для детей. Открытого российского фестиваля анимационного кино (2011)
- Приз за лучший анимационный фильм для детей. МФ «Золотая рыбка» (2011)
- Приз за лучший анимационный фильм. МКФ «Лучезарный ангел» (2011)
- Приз за лучший анимационный фильм. КФ «Сияжар» (2011)
- 1 приз «за глубокий смысл и изобразительное решение» РФВИ «Орленок» (2011)
- 2 приз. Приз профессионального жюри «ANIMA MUNDI. WEB&CELL» Бразилия (2011)
- 3 приз. Приз детского жюри. МКФ «Лучезарный ангел» (2011)
Я видел, как мыши кота хоронили
- Гран-При. Международный фестиваль в Хиросиме. Япония (2012)
- Приз за лучший короткометражный фильм года. Национальная премия Китайской Анимационной Ассоциации «GOLDEN MONKEY» Китай (2011)
- Специальный Приз Жюри Открытого российского фестиваля анимационного кино (2012)
- Специальный Приз Жюри. РКФ «Окно в Европу» (2012)
Мужчина встречает женщину
- Приз Гильдии киноведов и кинокритиков России «Белый слон» (2014)
- 2 место в профессиональном рейтинге Открытого российского фестиваля анимационного кино (2014)
- Главный приз в конкурсе анимационного кино ХХII кинофестиваль «Окно в Европу»
Напишите отзыв о статье "Геллер, Дмитрий Александрович"
Примечания
- ↑ Боссарт А. Б. [2001.novayagazeta.ru/nomer/2001/65n/n65n-s31.shtml Я — чайка! Приём!] // Новая газета
Ссылки
- Л[www.geller.ru/dima/rus/first.shtm ичная страница Дмитрия Геллера]
- [www.kommersant.ru/doc/2444480 Дина Годер. Крепка, как смерть любовь. // «Коммерсант»]
- [geller.ru/dima/rus/P_Norch.shtm Юрий Норштейн о фильмах Геллера. // журнал «Ностальгия»]
Отрывок, характеризующий Геллер, Дмитрий Александрович
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
