Геловани, Константин Леванович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Геловани.
Константин Леванович Геловани

генерал Константин Леванович Геловани
Дата рождения

8 декабря 1873(1873-12-08)

Место рождения

селение Спатогори,
Кутаисская губерния,
Российская империя
(ныне Цагерский район, Грузия)

Дата смерти

1932(1932)

Принадлежность

Российская империя Российская империя
Грузинская Демократическая Республика

Род войск

пехота, Генеральный штаб

Годы службы

1892—1921

Звание

Генерал

Часть

Эриванский 13-й лейб-гренадерский Царя Михаила Фёдоровича полк
Грузинский армейский корпус

Командовал

23-м Гренадерским Манглисским полком,
4-м легионом (полк) армии Грузинской Демократической Республики

Сражения/войны

Русско-японская война 1904—1905,
Первая мировая война
(Северо-Западный фронт)
Грузино-армянская война
Советско-грузинская война

Награды и премии
Иностранные

Константин Леванович Геловани (род. 8.12.1873 — ум. 1932) — князь, российский и грузинский военачальник. Герой Русско-японской войны 1904—1905 гг., участник 1-й мировой войны. Генерал Грузинской Демократической Республики.





Биография

Константин Леванович родился в семье князя Левана Годжаспировича Геловани и Деспины Григорьевны Шервашидзе. Родовое имение — с. Спатогори Кутаисской губернии Российской империи, ныне в составе Грузии.

В 1892 году вступил вольноопределяющимся в Эриванский 13-й лейб-гренадерский Царя Михаила Фёдоровича полк. Окончил Тифлисское пехотное юнкерское училище и был произведен в подпоручики (03.11.1897). До 1904 в том же полку. Во время Русско-японской войны 1904—1905 переведен в 7-й Кубанский пластунский батальон. На Дальнем Востоке за оказанные им блистательные подвиги и мужество получил боевые ордена: орден Святого Станислава III степени с мечами и бантом (1905), орден Святой Анны IV степени (1905). Произведен в подъесаулы (20.11.1904). В 1907 году переведен в прежний Эриванский Полк с переименованием в штабс-капитаны.

В 1913 году участвовал в торжествах по случаю трёхсотлетия дома Романовых в Костроме. Был в окружении Императора Николая II.[1].

Во время Первой мировой войны сражался на Северо-Западном фронте. Был участником восьмидневнего боя у д.д. Кржижик-Хруслинский, Пржече, Ольшаны (с 22 по 29 ноября 1914 года). Командовал IV батальоном, был контужен бризантным снарядом, но остался в строю. За оказанные им мужество и героизм, был награждён Орденом Святого Георгия IV степени (1915).

« Орден Св. Великомученика и победоносца Георгия 4-й степени. Подполковнику князю Константину Геловани, за то, что в бою 25 ноября 1914 года у д.д. Баргово и Пржече по убийственным ружейным, и орудийным и пулеметным огнём, атаковал прорвавшего наше расположение противника, опрокинул его и, заняв своими ротами прорыв, отразил все атаки противника и удержал окопы в своих руках.»

— Русский Инвалид" № 154 от 14 июля 1915 г.

Удостоен также орденов Орден Святой Анны III степени с мечами и бантом (1915), Орден Святого Владимира III с мечами и бантом (1915), Орден Святой Анны II степени с мечами (1915) и английского ордена Орден За выдающиеся заслуги «D.C.O.».

В 1916 году ему было присвоено воинское звание полковника. Остовался в полку до последних дней его расформирования. В декабре 1916 года полковник Кн. Геловани назначен командиром вновь сформированного 23-го Грерадерскаго Манглисскаго полка 2-й Кавказской гренадерской дивизии при 2-м Кавказском армейском корпусе После образования Грузинской Демократической Республики Константин Геловани продолжал службу в армии и прилагал огромные усилия по созданию регулярной грузинской армии, входил в состав военного совета. В 1918—1921 гг. командир 4-го легиона (полка) 1-й дивизии грузинской армии.

Семья

См. также

Воинские звания

Награды

Источник

  • Дворянские роды Российской Империи, т.3, под ред. С. В. Думина. 1996.
  • [www.grwar.ru/library/CaucasusGrenadeer/index.html Воспоминания кавказского гренадера, 1914—1920.] Белград, Русская типография, 1925.
    • Французский перевод: Souvenirs d’un grenadier du Caucase — 1914—1920. Paris, 1931.
    • Сокращённый немецкий перевод: Erinnerungen eines kaukasischen Grenadiers. Stuttgart, C.Belser, 1930.
  • Г.г. офицеры: очерки. Париж, Imp. Pascal, 1929.
  • [www.archive.org/details/khramslavy008800 Храм славы]. Париж, книгоиздательство «Возрождение», 1931.
  • Общий список офицерским чинам русской императорской армии. Составлен по 1-е янв. 1909
  • Список полковникам по старшинству. Составлен по 01.08.1916. Петроград, 1916

Напишите отзыв о статье "Геловани, Константин Леванович"

Примечания

  1. ↑ [www.hrono.ru/biograf/bio_n/nik2all_g.HTM Окружение Николая II]
  2. ↑ [stalin.memo.ru/regions/regi5.htm Сталинские Списки 1937—1938 гг. ]

Ссылки

  • [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=4210 Геловани, Константин Леванович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
  • [www.hrono.ru/biograf/bio_n/nik2all_g.html Окружение Николая II]
  • [www.archive.org/details/leiberivantsyvve00popo Лейб-эриванцы в Великой войне]

Отрывок, характеризующий Геловани, Константин Леванович

– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Геловани,_Константин_Леванович&oldid=78630251»