Генеральная ассамблея (пресвитерианство)

Генеральная ассамблея (англ. General Assembly) — в пресвитерианской церкви, высший орган церковной администрации и судебной власти. В состав генеральной ассамблеи входят делегаты, избираемые региональными синодами и/или пресвитериями, в том числе и светские лица. Генеральная ассамблея каждой из пресвитерианских церквей мира обладает правом законотворчества в религиозных вопросах и определяет общие направления развития данной церкви.

Коллегиальный принцип управления пресвитерианской церкви отличает её от епископальных религиозных организаций (например, католическая, православная, лютеранская и англиканская церкви) (подробнее см. Пресвитерианская система церковного управления).

История

Генеральная ассамблея ведёт своё происхождение со времен протестантской революции в Шотландии, когда в 1560 г. собрались представители протестантского духовенства, которые утвердили символ веры и «Дисциплинарный устав» шотландской пресвитерианской церкви. В период правления католички Марии Стюарт генеральная ассамблея стала высшим органом церковной власти, определяющим пути развития протестантства в Шотландии. В её состав вошли, наряду с епископами, суперинтендантами и представителями приходского духовенства, протестантские бароны и делегаты графств и королевских городов, что сблизило ассамблею с парламентом.

В конце XVI века развернулась борьба между королём Яковом VI, стремящимся подчинить генеральную ассамблею королевской власти, и пресвитерианскими лидерами во главе с Эндрю Мелвиллом, настаивающими на исключении из ассамблеи светских лиц и превращении её в верховный орган государственной власти, неподотчётный королю. В этой борьбе ни той, ни другой стороне не удалось одержать полную победу, и хотя король получил возможность влиять на работу генеральной ассамблеи (в 1610 г. королю удалось добиться от ассамблеи восстановления епископата), в целом она осталась в религиозных вопросах достаточно свободной от диктата королевской власти. В результате с 1618 г. до 1638 г. короли Шотландии не созывали генеральную ассамблею.

В период ковенантского движения и гражданских войн середины XVII века генеральная ассамблея стала одним из центральных органов государственной администрации Шотландии и получила возможность определять политику страны. После завоевания страны Оливером Кромвелем, в 1653 г. генеральная ассамблея была распущена. Её восстановление как высшего органа церковной администрации Шотландии произошло только после Славной революции 1688 г.

По мере распространения пресвитерианской религии в других странах (Англия, Ирландия, Канада, США, Австралия и т. п.), а также в результате расколов пресвитерианской церкви, генеральные ассамблеи были созданы в каждой из новообразованных пресвитерианских церковных организациях.

Организация

Современные генеральные ассамблеи пресвитерианских церквей собираются, обычно, ежегодно. Право быть избранным делегатом ассамблеи имеют пасторы (министериалы), дьяконы и пресвитеры (авторитетные светские лица, входящие в состав приходских церковных советов и региональных пресвитериев). Депутатами генеральных ассамблей также являются ряд должностных лиц и, иногда, представители молодёжных церковных организаций. Приходские церкви также имеют право направлять своих представителей для участия в работе генеральных ассамблей (обычно, раз в четыре года).

В период между созывами генеральных ассамблей текущие вопросы управления церковью решаются избираемыми и подотчётными ассамблее комитетами и комиссиями по различным сферам церковной администрации.

Для осуществления процедурных вопросов генеральная ассамблея избирает своего председателя (модератора). В Шотландии, Англии, Северной Ирландии и Уэльсе в состав генеральных ассамблей входит также специальный представитель королевы Великобритании (лорд-комиссар), который однако не имеет права голоса.

Полномочия

Генеральной ассамблее принадлежит исключительное право издания законов в сфере церковного права, догматов и обрядов пресвитерианской церкви. Помимо это на ассамблеях обсуждаются вопросы, затрагивающие интересы церкви и общества. Генеральная ассамблея также является верховным органом судебной власти пресвитерианской церкви. Для осуществления судебных полномочий из состава ассамблеи избираются специальные трибуналы или судебные комиссии.

Отрывок, характеризующий Генеральная ассамблея (пресвитерианство)

В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.