Геннади, Григорий Николаевич

Григорий Николаевич Геннади
Дата рождения:	18 (30) марта 1826(1826-03-30)
Место рождения:	Санкт-Петербург
Дата смерти:	26 февраля (9 марта) 1880(1880-03-09) (53 года)
Место смерти:	Санкт-Петербург
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Род деятельности:	библиограф, историк русской литературы XIX века
Файлы на Викискладе

Григо́рий Никола́евич Генна́ди (18 (30) марта 1826, Санкт-Петербург — 26 февраля (9 марта) 1880, там же) — русский библиограф, библиофил и историк русской литературы XIX века.

Биография

Григорий Геннади происходил из дворян; предки его были греки. Дед, Александр Геннади, переселившись в Россию, служил при дворе императрицы Екатерины II. Он числился в списках Семёновского полка и одно время заведовал мехами, привозившимися в Кабинет. Покупатели прозвали эти меха «геннадиевыми», из чего будто бы сделали наконец «енотовые». В 1810 году Александр Геннади получил диплом на дворянское Российской Империи достоинство и герб. Отец, Николай Александрович, служил переводчиком в канцелярии Министерства иностранных дел. В 1820-х годах он вышел в отставку, в чине коллежского советника, после чего жил преимущественно в Москве, где владел домом в Колпачном переулке. Женат он был на урожденной Плеске. Последняя жила, отдельно от мужа, в Лебяжьем переулке.

Детство своё Григорий Геннади провел в отцовском имении, селе Юшине (Смоленской губернии, Сычевского уезда). Окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета. В 1861—1863 гг. был мировым посредником в Сычевском уезде Смоленской губернии; последние годы жизни провёл в Германии (в Берлине и Дрездене). Имел обширные знакомства в литературной среде. Был женат на дочери генерал-майора князя А. Б. Куракина.

Библиографическая деятельность

Свою библиографическую деятельность начал в 1849 г. До конца 1850-х гг. занимался библиографией различных, зачастую не связанных между собой отраслей, активно печатаясь в «Санкт-Петербургских ведомостях», «Современнике», «Отечественных записках», «Москвитянине», «Библиотеке для чтения», «Голосе» и других исторических и библиографических журналах. Явился автором более 150 библиографических трудов по географии, этнографии, статистике, истории, археологии, краеведению, истории русской литературы. В 1860-х гг. начал создавать свой главный труд — «Справочный словарь о русских писателях и учёных».

Кроме того, Геннади занимался редактированием и переизданием книг. Им были переизданы: «Жизнь Ваньки Каина» (1859), «Памятные записки А. В. Храповицкого» (1862), «Записки графа Сегюра о царствовании Екатерины II» (1865); отредактированы: исаковские издания сочинений Пушкина (1-е изд., 1859; 2-е изд., 1869—1871), «Любовь. Сборник эротических стихотворений русских поэтов» (1860).

Репутацию Геннади в некоторой мере испортило занятие редактированием сочинений Пушкина. Стараясь сохранить каждое написанное поэтом слово, он вставлял прямо в текст варианты и зачеркнутые самим Пушкиным строки. Получилось столь неудачное и неудобное для чтения издание (хотя методика создания академических изданий тогда ещё не была до конца разработана), что друг Пушкина С. А. Соболевский написал эпиграмму:

О жертва бедная двух адовых исчадий,
Тебя убил Дантес и издает Геннади.

К тому же издание было весьма неполным (однако это, как выяснилось впоследствии, произошло из-за особого предписания Санкт-Петербургского Цензурного Комитета).

В целом библиографические работы Геннади, хотя и не лишены характера случайности, до сих пор сохраняют своё справочное значение.

Библиотека

Геннади, с раннего детства любивший книгу, в течение всей жизни собирал библиотеку, которая насчитывала до 15000 томов и состояла в основном из отечественных изданий XIX века, хотя здесь имелись и более ранние экземпляры. Наиболее полно была представлена библиография, история литературы, книговедение, биография русских писателей и др. После смерти Геннади все книги (у которых не было ни печатного каталога, ни экслибриса) были сданы женой в магазин картин и эстампов А. Фельтена и впоследствии распроданы.

Основные работы

• Литература русской библиографии: Опись библиографических книг и статей, изданных в России (1858).
• Указатель библиотек в России (1864).
• Русские портреты из собрания Г. Н. Геннади (1866).
• Русские книжные редкости: Библиографический список русских редких книг (1872).
• Библиография по строительству и архитектуре (1872).
• Список архитектурных сочинений, вышедших на русском языке (1873).
• Les écrivains franco-russes. Bibliographie des ouvrages français publiés par des russes (1874).
• Список анонимных русских книг (1874).
• Список русских книг, печатанных вне России (1875).
• Справочный словарь о русских писателях и учёных, умерших в XVIII и XIX столетиях, и список русских книг с 1725 по 1825. В 3 тт. (буквы А—Р). — Берлин, 1876—1880 (тт. 1—2); М., 1908 (т. 3). (Том 2 вышел в свет с дополнениями Н. П. Собко; том 3 — с дополнениями А. А. Титова; том 4 остался в рукописи, которая на сегодня считается утерянной.)

Ссылки

• [feb-web.ru/feb/pushkin/serial/v87/v87-173-.htm Русская литература и фольклор].

Отрывок, характеризующий Геннади, Григорий Николаевич

Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.