Генри Трэверс

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Генри Треверс»)
Перейти к: навигация, поиск
Генри Трэверс
Henry Travers
Дата рождения:

5 марта 1874(1874-03-05)

Место рождения:

Нортамберленд, Англия

Дата смерти:

18 октября 1965(1965-10-18) (91 год)

Место смерти:

Голливуд, США

Профессия:

актёр

Карьера:

1894—1949

Генри Трэверс (англ. Henry Travers, урождённый Трэверс Джон Хагерти (Travers John Heagerty), 5 марта 1874 — 18 октября 1965) — британский актёр.



Биография

Родился в графстве Нортамберленд на севере Англии в семье доктор.[1][2] Прежде чем стать актёром он учился на архитектор в городе Бервик. Его актёрская карьера стартовала в 1894 году, и с самого её начала он часто играл персонажей намного старше себя.[3] В 1901 году году Трэверс дебютировал на Бродвее, но затем вернулся в Англию, где за последующее десятилетие создал себе успешную театральную карьеру.

В 1917 году он вновь уехал в США, где продолжил успешные выступления на Бродвее, а в 1933 году дебютировал на большом экране в мелодраме «Воссоединение в Вене». В том же году он сыграл отца Глории Стюарт в классическом фильме ужасов «Человек-невидимка». В последующие годы его главным амплуа на большом экране были слегка неуклюжие, но доброжелательные и милые старики в таких фильмах как «Победить темноту» (1939), «Высокая Сьерра» (1941), «С огоньком» (1941), «Тень сомнения» (1943) и «Миссис Минивер» (1942), за роль мистера Балларда в котором актёр был номинирован на премию «Оскар».

Однако самой известной его ролью стал добрый ангел-хранитель Кларенс Одбоди в классической ленте Фрэнка Капры «Эта прекрасная жизнь» (1946), который спасает героя Джеймса Стюарта от самоубийства и показывает ему, как прекрасна жизнь на самом деле. Хотя после выхода на большие экраны эта лента провалилась в прокате, позже она стала главным фильмом Рождества в США, и каждый год (начиная с 1970-х) показывается по ведущим телеканалам страны в канун праздника.

Первой супругой актёра была актриса Эми Форрест-Родос (1881—1954), брак с которой продлился до её смерти в 1954 году. Вскоре он вступил во второй брак с медсестрой Энн Дж. Мерфи (1899—1983). Последние годы он с супругой провёл в Калифорнии, где скончался от атеросклероза в 1965 году в возрасте 91 года. Похоронен на кладбище Форест-Лаун в Глендейле.

Напишите отзыв о статье "Генри Трэверс"

Примечания

  1. GRO Register of Births, Marriages and Death and 1881 Census for England & Wales
  2. [www.chroniclelive.co.uk/news/north-east-news/you-know-one-most-famous-10655045 Did you know one of the most famous Christmas angels was born in Prudhoe? - Chronicle Live]
  3. [www.nytimes.com/movies/person/71634/Henry-Travers Movies - The New York Times]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Генри Трэверс

Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.