География Никарагуа

Никарагуа — государство, расположенное в Центральной Америке.

Общая площадь 129 494 км².

Общая протяжённость границы 1231 км (протяжённость границ с Коста-Рикой — 309 км, Гондурасом — 922 км).

Береговая линия: 910 км.

Самая высокая точка страны — вулкан Моготон (Mogoton) 2438 м.

Никарагуа — самая большая по территории среди стран Центральной Америки, достигает 540 км в ширину, и имеет выход как к Тихому океану, где протяжённость её береговой линии составляет около 320 км, так и к Карибскому морю (480 км береговой линии); общая протяжённость морской границы достигает 800 км (береговая линия — 910 км). Столица и главный город страны — Манагуа. Никарагуа — одна из самых редко заселённых стран Центральной Америки и уступает в этом отношении только Белизу.

В пределах территории Никарагуа, отличающейся большим разнообразием ландшафтов, можно выделить четыре крупных природных области. Большую часть страны занимает сужающаяся к югу горная область, имеющая на карте форму треугольника коричневых тонов — Никарагуанское нагорье.

С востока к нему примыкает вторая область, обрамляющая Карибское побережье широкая полоса низменностей, известная как Москитный берег. Карибское побережье Никарагуа низменно, по большей части заболочено и обильно заросло мангровыми лесами и почти непроходимыми джунглям. Эта область никогда не привлекала внимание испанских конкистадоров плодородными сельхозугодиями или золотыми месторождениями, поэтому здесь сохранились участки флоры и фауны, характерные для доколумбовой Америки.

Третью область образует низменность, тянущаяся вдоль южной сухопутной границы страны поперёк перешейка от залива Фонсека на юго-восток до Карибского побережья, а четвертую — вулканическая зона западного Никарагуа, с многочисленными действующими вулканами. Последняя наиболее заселена, как по причине плодородных вулканических почв, так и в силу более благоприятного — сухого и не столь жаркого как на восточном побережье — климата.

Температура самого холодного месяца — января — на высоте 1500 м на западном побережье составляет 16 °C. В наветренных, открытых пассату восточных частях территории — до 5000 мм осадков в год. Далее к западу количество осадков снижается. Здесь довольно чётко прослеживается два сезона — сухой (ноябрь — апрель) и влажный (май — октябрь).

Никарагуа имеет довольно разнообразную флору и фауну. Среди деревьев особенно распространены дуб, сосна (западная и центральная (горная) части страны), красное дерево, каучуконосы. Среди животных: пума, оцелот, олень, несколько видов обезьян, аллигатор, большое количество колибри и попугаев. В озере Никарагуа, крупнейшем озере страны и всей Центральной Америки, водятся пресноводные: акула (2—3 м длиной) и меч-рыба. Это является следствием того, что ранее это озеро, как и все крупные озера Никарагуа, было морским заливом, пока тектоническая активность не сформировала Тихоокеанскую равнину, отделяющую сейчас озеро от океана.

Ссылки

• kruzo.com.ua/voksvet/nikoragua.htm

Отрывок, характеризующий География Никарагуа

Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.