Шонин, Георгий Степанович

Георгий Степанович Шонин
Шонин на почтовой марке СССР
Страна:	СССР СССР → Россия Россия
Воинское звание:
Экспедиции:	Союз-6
Дата рождения:	3 августа 1935(1935-08-03)
Место рождения:	город Ровеньки, Луганская область, Украинская ССР, СССР
Дата смерти:	6 апреля 1997(1997-04-06) (61 год)
Место смерти:	Звёздный городок, Московская область
Награды:

Гео́ргий Степа́нович Шо́нин (3 августа 1935, город Ровеньки Луганской области, Украина — 6 апреля 1997, Звёздный городок, Московская область) — советский космонавт № 17. Герой Советского Союза (22 октября 1969). Генерал-лейтенант авиации (1985). Почётный гражданин городов Вологда, Гагарин, Калуга (Россия); Балта, Одесса, Ровеньки (Украина); Караганда (Казахстан); Бричпорт (США).

Биография

Окончил Военно-морское авиационное училище имени Сталина (1957), Военно-воздушную инженерную академию имени Н. Е. Жуковского (1968), Высшие академические курсы при Военной академии Генерального штаба (ВАГШ) ВС СССР имени К. Е. Ворошилова (1988). Кандидат технических наук (1978).

В 1957—1960 служил лётчиком, старшим лётчиком в ВВС Балтийского и Северного флотов.

7 марта 1960 был зачислен в первый отряд космонавтов СССР. Юрий Гагарин так характеризовал Шонина:

В общении прост. Волевой, прямой, честный. Что думает — в себе не таит. Если не нравится, рубит напрямую. Уважают его у нас. Летал хорошо и в простых и в сложных условиях, а случится другому тяжело, последнюю рубашку отдаст.

11 октября — 16 октября 1969 участвовал в космическом полёте в качестве командира корабля «Союз-6» (бортинженер — Валерий Кубасов) Продолжительность полёта составила 4 суток 22 часа 42 минуты 47 секунд. Полёт проходил одновременно с полётом космических кораблей «Союз-7» и «Союз-8». Во время полёта впервые в мире были осуществлены эксперименты по проведению сварочных работ в космосе на аппаратуре, разработанной в киевском Институте электросварки имени Е. О. Патона. Также был проведён эксперимент «Факел» по обнаружению запусков баллистических ракет.

В 1970—1973 — начальник отдела (военные программы «Алмаз» и «Союз-ВИ») первого управления, в 1976—1979 — начальник второго управления (тренировочная база) Центра подготовки космонавтов. В 1979 отчислен из отряда в связи с переводом на лётную должность в ВВС.

• В 1979—1980 — заместитель командующего 5-й воздушной армией Одесского военного округа.
• В 1980—1983 — заместитель командующего ВВС Одесского военного округа.
• В 1983—1988 — начальник управления Аппарата начальника вооружений ВВС, занимался вопросами опытного строительства и серийных заказов.
• В 1988—1990 — начальник 30-го Центрального НИИ авиационной и космической техники Министерства обороны СССР.
• В 1990 уволен в запас.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза и орден Ленина (22 октября 1969 года);
• орден Октябрьской Революции (30 декабря 1990);
• орден Трудового Красного Знамени (15 октября 1976);
• орден Красной Звезды (17 июня 1961);
• десять юбилейных медалей;
• медаль «25 лет Народной власти» (НРБ, 07.09.1969);
• медаль «50 лет Коммунистической партии Чехословакии» (ЧССР);
• орден Красного Знамени (Монголия);
• медаль Дружба (Монголия);
• медали МНР;
• медали ЧССР.

Библиография

• Самые первые. — М. : Молодая гвардия, 1976.
• Память сердца. — Санкт-Петербург, 2001.

См. также

• Союз-6

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=820 Шонин, Георгий Степанович]. Сайт «Герои Страны».

• [www.astronaut.ru/as_rusia/vvs/text/shonin.htm Биография].
• [persona.rin.ru/cgi-bin/rus/view.pl?id=31874&a=fall&idr=&n= Биография].
• [www.sovkos.ru/flash/html/album/shonin.htm Биографическая справка].
• [lugansk.site/yeto-interesno-5-lyudey-svyazavshikh-lugans/ 5 людей, связавших Луганск и космос].

Отрывок, характеризующий Шонин, Георгий Степанович

– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.


– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.