Георгий (Шейфер)

Епископ Георгий Bishop George<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Епископ Георгий в Крестовоздиженском монастыре. Пасха 2011 года.</td></tr>
Епископ Канберрский, викарий Австралийско-Новозеландской епархии
c 7 октября 2014 года
Предшественник:	викариатство учреждено
Епископ Мэйфильдский, викарий Восточно-Американской епархии
7 декабря 2008 — 7 октября 2014
Имя при рождении:	Пол Шейфер
Оригинал имени при рождении:	Paul Schaefer
Рождение:	25 мая 1950(1950-05-25) (73 года) Беллвилл (штат Иллинойс, США)
Принятие священного сана:	8 апреля 1986 года
Принятие монашества:	1980
Епископская хиротония:	7 декабря 2008 года
Награды:
Епископ Георгий на Викискладе

Епископ Георгий (англ. Bishop George, в миру Пол Шейфер, англ. Paul Schaefer, в православном крещении Макарий; род. 25 мая 1950, Беллвилл, штат Иллинойс, США) — епископ Русской православной церкви заграницей, епископ Канберрский, викарий Австралийско-Новозеландской епархии.

Биография

Детство и юность

Пол Шейфер родился в набожной католической семье. Его старший брат стал римо-католическим священником, а тётя — монахиней. Будучи в младших классах он ежедневно посещал мессу, пел в хоре. О своих родителях епископ Георгий вспоминал как о «примерных христианах, особенно мой отец был исключительно смиренным и терпеливым человеком».

В 1968 году окончил римо-католическую среднюю школу и поступил в Университет Южного Иллинойса, который окончил в 1972 году.

По собственным воспоминаниям: «По окончании университета в какой-то момент я понял, что в католической церкви что-то не так, перестал ходить в католический храм и стал искать истину. Читал книги по буддизму, изучал другие восточные религии. В 1974 году я переехал в Калифорнию, в город Сан-Хосе, и там встретил одного грека, от которого и узнал о Православной Церкви и начал ходить в храм».

Переход в православие

В 1974 году был принят в Православную Церковь в греческой церкви в Модесто, штат Калифорния. Он получил имя Макарий, в честь Макария Великого. Через некоторое время он отправился в паломничество на Святую Землю и на Афон, где твёрдо решил стать монахом.

Возвратившись, в мае 1975 года он присоединился к Русской Православной Церкви Заграницей и отправился в Платинскую обитель, где отцы Герман (Подмошенский) и Серафим (Роуз) посоветовали ему отправляться в Джорданвилль. В сентябре того же года поступил в Джорданвилльскую Троицкую духовную семинарию.

Послушничество и монашество

7 января 1976 года был принят в послушники архиепископом Аверкием (Таушевым). Будучи послушником, трудился на ферме и на кладбище Джорданвилльской обители. Он получил наставления от многих духовников обители тех лет, а о владыке Лавре он вспоминал как о настоящем отце.

В пяток первой седмицы Великого Поста 1979 года он стал рясофорным монахом. В пяток первой седмицы Великого Поста 1980 года, он был пострижен в малую схиму с именем Митрофан в честь святого Митрофана Воронежского. В Вербное Воскресенье того же года он был поставлен во иподиакона. В 1980 году также последовал его выпуск из Троицкой духовной семинарии.

В июне 1981 года архиепископом Лавром был направлен на Афон, прибыл туда в день святых апостолов Петра и Павла. Здесь он был пострижен в великую схиму иеромонахом Хризостомом монастыря Кутлумуш и получил имя Георгий в честь великомученика Георгия Победоносца.

В феврале 1986 года вернулся в Троицкий монастырь в Джорданвилле и начал работать в книгопечатне святого Иова Почаевского, где трудился до 1998 года.

Священническое служение

8 апреля 1986 года на праздник св. Архангела Михаила рукоположён в иеродиакона, на 12 апреля 1987 года Вербное Воскресенье — в иеромонаха.

В 1992 году стал редактором журнала «Orthodox Life» и остаётся им по сей день.

В 1994 году был назначен экономом Джорданвилльского Троицкого монастыря.

В сентябре 1998 года возведён в достоинство игумена.

5 сентября 2005 года в Свято-Троицком монастыре Джорданвилле в ходе празднования 75-летия обители митрополитом Восточно-Американским Лавром (Шкурлой) был возведён в сан архимандрита.

В 2007 году назначен деканом Троицкой семинарии.

На заседании Архиерейского Собора Русской Православной Церкви Заграницей от 13 мая 2008 года было принято решение направить послужной список архимандрита Георгия на имя патриарха Московского и всея Руси с прошением об утверждении его кандидатуры на епископскую хиротонию. 23 июня 2008 года его кандидатура была утверждена Священным Синодом Русской Православной Церкви.

6 сентября того же года Архиерейский Синод освоболил его от должности декана и постановил совершить хиротонию архимандрита Георгия во епископа Мейфильдского в воскресенье 7 декабря, а накануне — чин наречения, в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле. Местопребыванием епископа Георгия был определён Крестовоздвиженский монастырь в Уэйне (штат Западная Виргиния).

Епископ Мейфилдский

7 декабря того же года в Джорданвилльском Троицком монастыре состоялась хиротония архимандрита Георгия во епископа Мэйфилдского. Хиротонию совершали: епископы Монреальский и Канадский Гавриил (Чемодаков), Кливлендский Петр (Лукьянов) и Каракасский Иоанн (Берзинь).

В мае 2009 года был избран настоятелем Крестовоздвиженского монастыря в Уэйне, который решением Архиерейского Синода от 7 мая 2009 года был преобразован из подворья Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле в самостоятельный.

Тогда же Архиерейский Синод РПЦЗ образовал комиссию по диалогу с Православной Церковью в Америке «для совместного изучения истоков разделения между Русской Зарубежной Церковью и бывшей Американской Митрополией», председателем которой стал епископ Мэйфильдский Георгий. Итогом работы этой комиссии стало первое в истории сослужение Предостоятелей ПЦА и РПЦЗ, состоявшееся 24 мая 2011 года в Соборе Святителя Николая в Нью-Йорке С тех пор в храмах обеих Церквей начали регулярно совершаться совместные богослужения.

27 января 2013 года в Свято-Никольском кафедральном соборе Вашингтона принял участие в интронизации Митрополита всей Америки и Канады Тихона.

Епископ Канберрский

7 октября 2014 года Архиерейский Синод назначил епископа Георгия викарием Председателя по управлению Австралийско-Новозеландской епархией с титулом «епископ Канберрский», при этом до дальнейшего уведомления он продолжил носить титул Мэйфильдский и являться викарием Восточно-Американской епархии. Отъезд епископа Георгия в Австралийскую епархию был запланирован на послепасхальный период 2015 года. Было решено, что его новый титул вступит в силу по переезде на новое место служения.

13 апреля 2015 года отслужил последнюю Божественную литургию в качестве настоятеля Крестовоздвиженского монастыря, в завершении которой официально поставил архимандрита Серафима (Вопела) во игумена Крестовоздвиженского монастыря и передал ему игуменский посох. Многочисленные православные и духовенство из окружающих монастырь мест собрались на Литургию, а потом приняли участие и в праздничной трапезе. Литургию посетили и приняли участие в праздничной трапезе многочисленные православные и духовенство из ближайших к монастырю мест. Отбытие епископа Георгия в Австралию состоялось на следующее утро, 14 апреля. 16 апреля прибыл в Сидней. Митрополит Иларион, отметивший, что «приезд владыки Георгия — радостное событие, которое усилит церковное архиерейское присутствие в епархии», встречал епископа Георгия в резиденции Первоиерарха РПЦЗ и архиепископа Австралийско-Новозеландского в сиднейском районе Кройдон. Епископ Георгий, отметив, что «ему очень жаль расставаться со своими многолетними друзьями, священнослужителями и монахами в США», высказал надежду, что полноценная церковная жизнь в Австралии будет укреплена и расширена.

16 июля 2015 года указом митрополита Илариона (Капрпла) Иоанно-Предтеческой церкви в Канберре был предан статус кафедрального собора, а епископ Георгий назначен его настоятелем.

Награды

• Орден святого преподобного Серафима Саровского II степени (25 мая 2010; «во внимание к трудам во благо Церкви и в связи с 60-летием»).
• памятная панагия (10 декабря 2013; от митрополита Илариона «на добрую и молитвенную память»)

Ссылки

• [www.patriarchia.ru/db/text/38902.html Георгий, епископ Мейфильдский (РПЦЗ), викарий Восточно-Американской епархии (Шейфер Макарий)] на сайте patriarchia.ru
• [www.jordanville.org/news_081207_2.html Holy Trinity Monastery — The Conscecration of Archimandrite George to the Episcopate]
• [www.eadiocese.org/News/2009/July/bpgeorge.interview.ru.htm «Главое — не стать дорожным знаком, показывающим дорогу, но не двигающимся с места.» Интервью с Епископом Георгием Мэйфильдским]
• [unification.com.au/articles/read/2687/ Епископ Мэйфильдский Георгий: «Церковная жизнь — не черно-белая»] // «Единение», 9 марта 2015

Отрывок, характеризующий Георгий (Шейфер)

Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
– От генерала, – сказал офицер, – извините, что не совсем сухо…
Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.
– Вот говорили всё, что опасно, опасно, – сказал офицер, обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. – Впрочем, мы с Комаровым, – он указал на казака, – приготовились. У нас по два писто… А это что ж? – спросил он, увидав французского барабанщика, – пленный? Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?
– Ростов! Петя! – крикнул в это время Денисов, пробежав поданный ему конверт. – Да как же ты не сказал, кто ты? – И Денисов с улыбкой, обернувшись, протянул руку офицеру.
Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.
– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.
В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженный холодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положение его панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлял взбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.
– Будет какое нибудь приказание от вашего высокоблагородия? – сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре в адъютанта и генерала, к которой он приготовился, – или должен я оставаться при вашем высокоблагородии?
– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
– Да как тебе именно велено от генег'ала – сейчас вег'нуться? – спросил Денисов. Петя покраснел.
– Да он ничего не велел. Я думаю, можно? – сказал он вопросительно.
– Ну, ладно, – сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным, он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесу месту отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнял должность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли он вечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса, выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположения французов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.
– Ну, бог'ода, – обратился он к мужику проводнику, – веди к Шамшеву.
Денисов, Петя и эсаул, сопутствуемые несколькими казаками и гусаром, который вез пленного, поехали влево через овраг, к опушке леса.


Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?