Гераклея Понтийская

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Координаты: 41°17′05″ с. ш. 31°24′53″ в. д. / 41.28472° с. ш. 31.41472° в. д. / 41.28472; 31.41472 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.28472&mlon=31.41472&zoom=14 (O)] (Я) Гераклея Понтийская (др.-греч. Ἡρακλεία ἡ Ποντική, тж. Ἡρακλεία Πόντου или Ἡρακλεία ἐν Πόντῳ) — мегарская колония на южном побережье Чёрного моря, около устья реки Киличсу (в древности — Лик или Ахеронт). На территории древней Гераклеи сейчас расположен турецкий город Эрегли (тур. Karadeniz Ereğli) и одноимённый район в провинции Зонгулдак, Турция. Река называлась так же, как река в царстве мёртвых — Ахеронт. Здесь, по верованиям древних, находился один из спусков в преисподнюю, естественно, что здесь было и прорицалище, где вызывали и вопрошали души умерших.



История

Гераклея Понтийская была основана дорийцами из Мегар. Единственная дорийская колония в Северном Причерноморье — Херсонес Таврический — была основана выходцами из Гераклеи Понтийской[1].

В VI веке до н. э. известен тиран Эвопий.

В IV веке до н. э. в Гераклее некоторое время (363—352 годы до н. э.) правил Клеарх — ученик Платона. После него его брат — Сатир. В 345 году до н. э. Сатир передал власть сыну Клеарха — Тимофею. В 337 году до н. э. власть наследовал другой сын Клеарха — Дионисий. Дионисий был женат вторым браком на Амастрис, дочери Оксафра, брата последнего персидского царя Дария III. Выдал замуж дочь от первого брака за Птолемея, правителя Геллеспонтской Фригии, племянника Антигона. В 306 году до н. э. Дионисий принял титул царя. В 305 году до н. э. Дионисий умер, и регентшей при его малолетних детях стала их мать Амастрис. В 299 году до н. э. она повторно вышла замуж за Лисимаха (это был его третий брак). Но уже скоро Лисимах развёлся с Амастрис и женился на дочери Птолемея I, царя Египта — Арсиное. Окодо 291 года до н. э. Амастрис была убита сыновьями Клеархом и Оксафром, но и сами убийцы были убиты по приказу Лисимаха. Лисимах отдал город своей новой жене Арсиное, которой он и принадлежал до 281 года до н. э.

В начале III века до н. э. Зипойт — царь Вифинии — развернул агрессию против Гераклеи; воспользовавшись ослаблением этого полиса в период господства Лисимаха, он отторг большую часть гераклейской хоры и даже серьёзно угрожал самому городу.

Гераклея входила в состав так называемой «Северной лиги» (Византий, Гераклея и Калхедон). Вифинский царь Никомед I, по договору с лигой, вернул гераклеотам (правда, за значительную денежную сумму) их прежние владения.

В конце 190-х годов до н. э. вифинский царь Прусий I предпринял поход против гераклеотов, завоевав Киер и Тиос и едва не захватив саму Гераклею.

Мифы

Гераклея Понтийская — один из наиболее известных городов, которые посетили аргонавты. Согласно мифологии, Ясон, Орфей, Геракл и другие приплыли на судне «Арго» по пути в далёкую страну Колхиду за Золотым руном. Именно тут Геракл совершил один из своих 12 подвигов: он победил пса, охранявшего вход в пещеры, ведущие в подземное царство бога Хадеса, и спустился в царство мёртвых. В первые века нашей эры эти пещеры использовались как тайное место поклонения первыми христианами.

Напишите отзыв о статье "Гераклея Понтийская"

Примечания

  1. [ama-sgu.narod.ru/ama02/ama0204.html Доманский Я.В. К предыстории Херсонеса Таврического]


Отрывок, характеризующий Гераклея Понтийская

– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?