Герасимова, Валерия Анатольевна

Валерия Анатольевна Герасимова
Дата рождения:	14 (27) апреля 1903(1903-04-27)
Место рождения:	Саратов
Дата смерти:	2 июня 1970(1970-06-02) (67 лет)
Место смерти:	Москва
Гражданство:
Род деятельности:	прозаик
Награды:

Валерия Анатольевна Герасимова (1903—1970) — русский советский писатель, первая жена Александра Фадеева.

Родилась в семье революционера-подпольщика, мать воспитывала их с сестрой в одиночку. Детство провела на Урале, училась в школе в Екатеринбурге, после 1920 жила в Крыму. Окончила педагогическое отделение МГУ (1925). Член ВКП(б) с 1926. Работала учительницей в Ярославле. Печаталась с 1923. Входила в группу «Перевал». Её повесть «Хитрые глаза» была подвергнута резкой критике, которая, как считает А. В. Храбровицкий, навсегда испугала писательницу.

Редактор журнала «Смена» (1936—1938). Преподавала в Литинституте (1956—1969).

Семья

Отец Анатолий Алексеевич Герасимов (1867—1928) — деятель революционного движения, социалист.

Сестра Марианна — сотрудница ЧК, первая жена Юрия Либединского (их родители дружили семьями), репрессирована, покончила с собой.

Второй? муж Борис Левин — советский писатель, погиб на финской войне.

Дочь — Анна Герасимова

Внук — писатель Сергей Шаргунов.

Двоюродный брат — кинорежиссёр Сергей Герасимов.

С Фадеевым познакомилась во время учёбы в Москве, какое-то время они жили вместе в Ярославле, но из-за частых командировок мужа между ними произошёл разрыв (1932).

Творчество

«Проза Герасимовой рациональна, строго следует замыслу писательницы, согласно которому резко противопоставленные друг другу персонажи находятся в ситуациях конфликта и борьбы; разрешению этих конфликтов и подчинены все части повествования» (Вольфганг Казак).

Книги

• Панцирь и забрало, 1931
• Жалость, 1934
• Хитрые глаза, 1938
• Сверстники, 1948
• Простая фамилия, 1955
• Глазами правды, 1965
• Быть собой, 1970

Источники

• Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. — М. : РИК «Культура», 1996. — XVIII, 491, [1] с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8.</span>

Ссылки

• Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [guides.rusarchives.ru/browse/gbfond.html?bid=144&fund_id=11348 Фонд Герасимовой в РГАЛИ]
• [www.chrab.chel.su/archive/18-05-01/3/A123763.DOC.html Революционно-писательская любовь]

Отрывок, характеризующий Герасимова, Валерия Анатольевна

Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.