Герасимов, Иннокентий Петрович (Герой Советского Союза)

Иннокентий Петрович Герасимов
Дата рождения	22 декабря 1918(1918-12-22)
Место рождения	с. Памяти 13 Борцов, Емельяновский район, Красноярский край
Дата смерти	6 октября 1992(1992-10-06) (73 года)
Место смерти	Вильнюс
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1941—1945
Звание	политрук
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Иннокентий Петрович Герасимов (1918—1992) — политрук Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1942).

Биография

Иннокентий Герасимов родился 22 декабря 1918 года в селе Памяти 13 Борцов (ныне — Емельяновский район Красноярского края). Окончил школу военных техников железнодорожного транспорта в Красноярске. 18 марта 1940 года Герасимов был избран секретарём Казачинского райкома ВЛКСМ Красноярского края. В 1941 году он был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С августа того же года — на фронтах Великой Отечественной войны. К августу 1942 года политрук Иннокентий Герасимов был военным комиссаром роты противотанковых ружей 101-го гвардейского стрелкового полка 35-й гвардейской стрелковой дивизии 62-й армии Сталинградского фронта. Отличился во время боёв под Сталинградом.

22 августа 1942 года у станции Воропоново (ныне — посёлок Горьковский Волгоградской области) Герасимов во главе группы из 10 бронебойщиков и взвода автоматчиков участвовал в отражении атаки 20 немецких танков. Герасимов лично вёл огонь из противотанкового ружья. Во время отражения первой атаки группа уничтожила 5 танков, второй — ещё 7. Герасимов в бою был тяжело ранен.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1942 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство» политрук Иннокентий Герасимов был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 757.

После окончания войны проживал в Вильнюсе, работал в Министерстве юстиции Литовской ССР. Скончался 6 октября 1992 года, похоронен на кладбище Антакальнё в Вильнюсе.

В честь Герасимова названа улица в Казачинском.

Награды и звания

• Звание Герой Советского Союза.Указ Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1942 года:
  • Орден Ленина,
  • Медаль «Золотая Звезда» № 757.

• Орден Отечественной войны I степени. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 11 марта 1985 года.
• Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.». Указ Президиума Верховного Совета СССР от 9 мая 1945 года.
• Медали СССР..

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Сталинградская битва. Хроника, факты, люди.: 2 кн. — Москва: ОЛМА-ПРЕСС, 2002.

Отрывок, характеризующий Герасимов, Иннокентий Петрович (Герой Советского Союза)

Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.