Герат (провинция)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Герат
дари هرات, пушту هرات
Страна

Афганистан

Статус

Вилайят

Включает

16 район

Административный центр

Герат

Губернатор

сейид Хусейн Анвари

Официальные языки

дари, фарси, пушту

Население (2012)

1 762 157[1] (2-е место)

Плотность

32 чел./км² (20-е место)

Площадь

54 778 км²
(2-е место)

Часовой пояс

+4:30

Код ISO 3166-2

AF-HER

Гера́т[2] (дари هرات Herāt, пушту هرات‎ — Херат[3]) — провинция (вилайят) Афганистана, одна из наиболее крупных, вторая по площади после провинции Гильменд. Расположена на западе страны, границе с Ираном. На северо-востоке граничит с провинцией Бадгис, на востоке с Гор, на юге с Фарах.





География

Большую часть провинции занимают полынные полупустыни. В долине реки Герируд — оазис.

Население и религия

Вторая по площади провинция Герат делится на уезды: Адраскан, Герат, Горьян, Гулран, Гузара, Зинда-Джан, Инджил, Карух, Кохсан, Кушк, Кушки-Кухна, Обе, Паштун-Заргун, Фарси, Чишти-Шариф, Шинданд, населена: фарсиванами, таджиками, чараймаками, пуштунами, узбеками, туркменами (племена: Эрсарыйцы, Текинцы, Алилийцы, Сарыки и Салыры), кызылбашами, курдами и др.

Столица одноимённой провинции — г. Герат, также занимает второе место по численности городом Афганистана.

К традиционным религиям региона относятся: шииты и сунниты, Большинство населения провинции исповедует шиизм. Основными языками региона являются: иранские языки: (дари — фарси Кабули), пушту.

Население провинции Герат, как и провинции: Панджшер и Бадахшан оказывало ожесточённое сопротивление войскам движения талибан.

История

В годы афганской войны (1979—1989) в провинции Герат дислоцировалась 5-я гвардейская мотострелковая дивизия и действовал влиятельный полевой командир Исмаил-хан, ставший впоследствии губернатором провинции и министром энергетики и водных ресурсов Афганистана.

Административное деление

Провинция Герат делится на 16 районов:

Экономика

В Гератской долине развито садоводство: выращивается абрикос, инжир, слива, груша, яблоня.

Напишите отзыв о статье "Герат (провинция)"

Примечания

  1. [cso.gov.af/Content/files/Herat(1).pdf Settled Population of Herat province by Civil Division , Urban, Rural and Sex-2012-13]. Islamic Republic of Afghanistan, Central Statistics Organization. Проверено 22 октября 2012.
  2. Словарь географических названий зарубежных стран / отв. ред. А. М. Комков. — 3-е изд., перераб. и доп. — М. : Недра, 1986. — С. 89.</span>
  3. Инструкция по русской передаче географических названий Афганистана. — М., 1984. — С. 47.
  4. </ol>


Отрывок, характеризующий Герат (провинция)

«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.