Герб Аргентины

Герб Республики Аргентина
Детали

Герб Республики Аргентина (исп. Escudo de la República Argentina) официально принят в 1944 году и основан на символах, присутствующих в истории Аргентины с начала XIX века.

Описание

Щит пересечён на лазурь и серебро. Поверх всего червлёный колпак на посохе натурального цвета в столб, прикрытом в серебре двумя возникающими руками натурального цвета, соединёнными в рукопожатии.

Щит обрамлён зелёным венком из, соединённых снизу серебряной с лазоревой каймой лентой. Сверху щита выходящее золотое солнце.

Символика

Фригийский колпак на посохе является известным символом борьбы за свободу. Ту же смысловую нагрузку несёт Соль де Майо (Майское солнце). Рукопожатие символизирует согласие между субъектами федерации Аргентины. Лавровый венок означает победу Аргентины в борьбе за независимость.

История герба

	Флаг Мануэля Бельграно,эпоха Майской революции (1810—1812 год).
	Печать Генеральной Конституционной Ассамблеи 1813 г.
	Герб Аргентины 1831-1861

См. также

• Флаг Аргентины

Литература

• Luis Cánepa. Historia de los Símbolos Nacionales Argentinos. — Buenos Aires: Editorial Albatros, 1953.

Отрывок, характеризующий Герб Аргентины

– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.