Герб Ирландии

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Герб Ирландии

Детали
Утверждён

9 ноября 1945

Использование

флаг, униформа, валюта, элемент оформления логотипов

Герб Ирландии представляет собой золотую арфу с серебряными струнами в лазоревом (синем) поле. Арфа долгое время была геральдическим символом Ирландии. В современном виде герб утверждён 9 ноября 1945 года[1].





Арфа как символ Ирландии

Легенда гласит, что первая гэльская арфа была дарована богами правителю Дагде, однако боги холода и тьмы похитили её, после чего добрые боги света и солнца отыскали её и вернули владельцу, чтобы тот играл, принося музыкой радость людям. Арфа признаётся символом Ирландии с XIII века[2]. Ирландия является единственной страной в мире, государственным символом которой служит музыкальный инструмент, арфа символизирует важность музыки в ирландской культуре и древность её традиций. Археологи находят на территории Ирландии кельтские арфы, датируемые XII веком. Сохранившиеся древние экземпляры относятся к XV веку.

Арфа изображалась на ирландских монетах при короле Джоне и Эдварде I. Арфа была принята как символ нового Королевства Ирландии, образованного Генрихом I Ирландским в 1541 г., и появилась на валюте государства.

После объединения Ирландии, Англии и Шотландии при Якове I Английском в марте 1603 года арфа появилась на третьей четверти королевского герба Соединённого Королевства, после чего вошла составной частью во многие производные гербы.

Арфа также была выбрана символом независимой Ирландии и продолжала оставаться государственной эмблемой после принятия конституции 1937 года. Изображение арфы в настоящее время используется на монетах, паспортах, официальных документах государства, а также на печатях президента и правительства Ирландии.

Галерея

Напишите отзыв о статье "Герб Ирландии"

Примечания

  1. Office of the Chief Herald, [catalogue.nli.ie/Record/garmsBackReg198 Arms of Ireland], The National Library of Ireland (Grant Type: Registration; Register volume: G.O. MS 111G; Folio number: 20; Date: 9 November 1945)
  2. [www.ngw.nl/int/ier/irenat.htm Civic Heraldry of Ireland, National arms of Ireland, Ralf Hartemink, 1996]  (англ.)

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20110715021717/our-ireland.com/celtic-harps.html our-ireland.com // Celtic Harps Official Symbol of the Emerald Isle]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Герб Ирландии



В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.