Герб Италии

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Герб Италии

Детали
Автор герба

Паоло Пашетто

Герб Ита́лии — один из официальных символов Итальянской Республики. Утверждён 5 мая 1948 года.





История

Решение о введении нового символа Итальянской республики было принято правительством Альчиде де Гаспери в октябре 1946 года. Дизайн был выбран путём публичного конкурса, условием которого было запрещено использовать политические символы.

Победителем конкурса стал Паоло Пашетто (итал.), профессор Римского института высокого искусства. Новый герб был принят парламентом Италии в феврале 1948 года и утверждён президентом Энрико де Никола в мае того же года.

Описание

Герб содержит белую пятиконечную звезду с красными краями, наложенную на зубчатое колесо с пятью спицами, стоящее между оливковой ветвью слева и дубовой справа. Зелёные ветви связаны вместе красной лентой с надписью «Итальянская Республика» (итал. REPVBBLICA ITALIANA) заглавными белыми буквами.

Значение

Основной элемент — пятиконечная звезда — древний символ Италии, означающий защиту нации, известна как Stellone d’Italia. Использовалась на гербе королевства Италии с 1890 года.

Зубчатое колесо означает первую статью конституции, где сказано

«Италия — демократическая республика, основанная трудом»

  • Оливковая ветвь означает мир, внутренний и внешний. Как написано в ст. 11 конституции

«Италия отвергает войну как инструмент агрессии»

  • Дубовая ветвь означает силу и достоинство итальянских людей.

Вместе оливковая и дубовая ветвь характеризуют пейзаж Италии.

История герба

Гербы итальянских государств

Напишите отзыв о статье "Герб Италии"

Ссылки

  • [www.quirinale.it/qrnw/statico/simboli/emblema/emblema.htm Эмблема Итальянской Республики]  (итал.)
  • [www.ngw.nl/int/ita/itanat.htm История герба Италии на странице Heraldry of the World]  (итал.)

Отрывок, характеризующий Герб Италии

– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.


В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.