Герб Коста-Рики

Герб Коста-Рики — два судна с обеих сторон представляют Карибское море и Тихий океан, оба из которых ограничивают Коста-Рику. Суда также представляют морскую историю страны, а восходящее солнце символизирует свободу. Три горы представляют три главных горных цепи Коста-Рики, и также символизируют местоположение страны относительно двух морей. У текущего герба есть семь звезд — символ семи провинций Коста-Рики. На сторонах герба есть маленькие золотые бусинки, которые символизируют коста-риканский кофе, в течение долгого времени являвшегося основным экспортным товаром страны. Они являются золотыми, потому что в Коста-Рике кофе иногда упоминается «как El Grano de Oro» или «Золотая бусинка».

Название государства находится на белой ленте наверху щита, выше него другая синяя лента с надписью «Центральная Америка»

История

В период существования Центральноамериканской федерации функции герба Коста-Рики выполнял герб федерации. Однако в 1824 году был установлен герб для Коста-Рики. Он представлял собой диск с изображением протянутой руки в окружении 10 вулканов и надписи «Свободное государство Коста-Рика».

После распада Центральноамериканской федерации Коста-Рика обрела полную независимость. В 1840 году были приняты новые герб и флаг. Восьмиконечную серебряную звезду в центре герба с лучами в виде веточек окружали венок из ветвей лавра и мирта и надпись «Государство Коста-Рика».

• Coat of arms of the United Provinces of Central America.svg

  Герб Центральноамериканской федерации с 1823 по ноябрь 1824

• Coat of arms of the Federal Republic of Central America.svg

  Герб Центральноамериканской федерации с ноября 1824 по ноябрь 1840

• Coat of arms of Costa Rica (1824-1840 and 1842-1848).svg

  Герб Коста-Рики в составе Центральноамериканской федерации

• Coat of arms of Costa Rica (1840-1842).svg

  Герб Коста-Рики с апреля 1840 по апрель 1842

Отрывок, характеризующий Герб Коста-Рики

Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.