Герб Кургана

Герб города Кургана Курганской области
Версии
Малый герб
Детали
Утверждён	4 июля 2001 года 20 марта 2002 года 30 декабря 2002 года
Корона	золотая башенная корона о пяти зубцах, с тремя зубчиками на каждом зубце
Щитодержатели	куница с золотыми мордой, грудью и таковым же языком и черный соболь с червленым языком, имеющий на шее золотую корону с пятью остроконечными видимыми зубцами
Основание	два зеленых кургана (холма)
Девиз	В ЖИЗНЬ
Ордена	орден Трудового Красного Знамени
Номер в ГГР	699
Авторский коллектив
Александр Рыбин Дмитрий Валерьевич Иванов
Геральдическая доработка	Дмитрий Иванов

Герб муниципального образования город Курган Курганской области Российской Федерации — опознавательно-правовой знак, составленный и употребляемый в соответствии с геральдическими (гербоведческими) правилами, служащий официальным символом города Кургана как муниципального образования, единства его территории, населения, исторической преемственности, достоинства, административного значения, а также прав органов местного самоуправления муниципального образования города Курган.

Герб 1785 года

Герб Кургана утверждён 17 (28) марта 1785 вместе с другими гербами городов Тобольского наместничества.

Описание

В верхней части щита герб Тобольский. В нижней — в зелёном поле два серебряные кургана: по имени сего города и в знак, что оные при самом городе находятся.

Описание герба города Тобольска: «В синем поле, золотая пирамида с воинскою арматурою, с знаменами, барабанами и алебардами»

Проект герба 1865 года

В 1865 году барон Бернгард (Борис) Васильевич Кёне разработал проект герба Кургана, выполненный по правилам 1857 года. Проект герба утверждён не был.

Описание

В зеленом щите 2 серебряных холма (кургана), в вольной части герб Тобольской губернии. Щит увенчан серебряной башенной короной, за щитом положены накрест два золотых молотка, соединенных Александровской лентой.

Герб 1970 года

Советский герб Кургана разработал художник Геннадий Иванович Иванчин. Этот герб утвержден 1 октября 1970 года исполнительным комитетом Курганского городского Совета депутатов трудящихся.

По сведениям Д. Иванова, автора действующей редакции герба г. Кургана, этот герб не был утвержден официально.

Описание

Щит пересечен, нижняя часть рассечена. В верхнем красном поле золотое зубчатое колесо (золотая шестерня), в которое продеты три золотых же колоса в левую перевязь; во втором зеленом поле два два стилизованных серебряных кургана один за другим, в третьем синем поле золотая воинская арматура.

Два кургана иллюстрируют имя города, воинская арматура взята с герба Тобольска, так как Курган в прошлом входил в Тобольскую губернию.

Малый герб 2001 года

Исторический герб Кургана восстановлен Решением от 4 июля 2001 года № 80 «О гербе муниципального образования города Курган».

Современный вариант герба сохраняет неизменным его со времени его Высочайшего утверждения Императрицей Екатериной II Великой 17 (28) марта 1785 года. Геральдическое описание герба дополнено указанием на серебряный цвет земли, над которой возвышаются курганы (в блазоне исторической версии герба этот цвет не был определен, хотя гербовые курганы никогда не изображались отвлеченными).

Герб города приведен в соответствие с требованиями Высочайшего Указа 1857 года об упорядочении земельных и городских гербов, в соответствии с которым пересечение гербовых щитов, объединявших региональную эмблему с местной, было отменено. Ввиду изменения административно-территориального статуса города, гербовые эмблемы Тобольского наместничества полностью удалены из герба города Кургана. В обновлённом изображении герба прорисовка курганов изменена для придания им большего сходства с реальными холмами.

Автор — Александр Рыбин, доработка — Дмитрий Иванов.

Описание

В зеленом щите два серебряных кургана на серебряной же земле.

Большой герб 2002 года

Дмитрием Валерьевичем Ивановым (г. Екатеринбург) разработан Большой герб Кургана. Автор добавил щитодержателей, которые стоят на подножии в виде двух зеленых курганов. Куница символизирует принадлежность города Кургана к Курганской области. Соболь — территориальная эмблема Сибири. Шейная корона на соболе напоминает о первоначальном (1682) имени Кургана — Царево Городище (Царев Курган), а также перекликается с короной на гербе Сибирского Царства. Щит окаймлен лентой ордена Трудового Красного Знамени, которым Курган награждён 14 июня 1982 года в связи с 200-летием получения статуса города и за успехи в народном хозяйстве. Девиз: «В ЖИЗНЬ» взят автором из текста Нового Завета («…Мы перешли из смерти в жизнь…»; Первое послание Иоанна, гл 3,стих 14).

Большой герб города утвержден решением Курганской городской Думы 20 марта 2002 года № 35 «О большом гербе города Кургана».

30 декабря 2002 года Курганская городская Дума приняла Решение № 173 «О дополнении герба города Кургана муниципальной короной». Перерисовку герба выполнил Д. Иванов.

Описание

В зелёном поле геральдического щита на серебряной земле два серебряных же кургана (холма), при этом левый возникает из-за правого. Щитодержатели: лазоревая с золотыми мордой, грудью и таковым же языком куница, держащая знамя с гербом Кургана 1785 года, древко составное (зелень и серебро), копейный наконечник, бахрома и шнуры с кистями золотые; и черный соболь с червленым языком, имеющий на шее золотую корону с пятью остроконечными видимыми зубцами, держащий подобное же знамя с гербом Кургана 1878 года; подножие два зеленых кургана (холма).

Геральдический щит увенчан золотой башенной короной о пяти зубцах, с тремя зубчиками на каждом зубце, и дополнен лентой ордена Трудового Красного Знамени. Девиз: В ЖИЗНЬ — начертан черными литерами на серебряной ленте.

Герб Кургана 1785 года представляет собой пересеченный щит: вверху герб Тобольский в лазоревом поле золотая пирамида с воинскою арматурою, с знаменами, барабанами и алебардами; внизу собственно герб Кургана. Барабаны и алебарды изображаются золотом; знамена могут изображаться пурпурными или червлеными.

Герб Кургана 1878 года имеет в золотой вольной части червленую атаманскую булаву, на которой черный щит Ермака, круглый, украшенный драгоценными камнями, между двумя косвенно накрест положенными червлеными знаменами с черными древками и остриями от копья (Тобольский герб 1878 года). Щит Ермака может изображаться и без драгоценных камней (при сильно уменьшенном изображении герба).

Геральдическая правая сторона находится слева от зрителя, левая — справа.

Герб может воспроизводиться как с внешними украшениями, так и без них; все версии герба равноправны и имеют одинаковый статус.

Пояснительные изображения герба города, исполненные при помощи условной геральдической штриховки (шраффировки):

• лазоревый (синий, голубой) цвет заменяется штриховкой из горизонтальных линий;
• червленый (красный) цвет заменяется штриховкой из вертикальных линий;
• черный цвет может заменяться штриховкой из пересекающихся горизонтальных и вертикальных линий (в сетку);
• золото (золотистый, желтый цвет) передается точками, которыми покрывается вся поверхность таких эмблем и элементов;
• серебро (белый цвет) графически не передается: такие эмблемы и элементы остаются белыми.

См. также

• Гербы районов Курганской области

Отрывок, характеризующий Герб Кургана

«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.


Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.