Герб Нидерландов

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Герб Нидерландов

Версии


Средний герб Нидерландов


Малый герб Нидерландов

Детали
Носитель

Виллем-Александр Клаус Георг Фердинанд

Утверждён

10 июля 1907 года
23 апреля 1980 года

Корона

Королевская корона

Щитодержатели

Два льва

Основание

Девизная лента

Девиз

фр. Je Maintiendrai

Герб Нидерландов — Великий Герб Королевства (нидерл. Grote Rijkswapen) Нидерландов — личный герб монарха (в настоящее время короля Виллема-Александра).

Правительство Нидерландов использует меньший вариант, без мантии (плаща) или палатки, или даже только щит и корону. Компоненты гербов были определены королевой Вильгеминой в декрете от 10 июля 1907 года, и впоследствии они были подтверждены королевой Юлианой в декрете от 23 апреля 1980 года.





Описание герба

Блазон заключается в следующем:

На лазурном поле золотые биллеты и лев в золотой короне c червлёными когтями и языком, держащий в своей правой лапе серебряный меч с золотой рукоятью, а в левой — семь серебряных стрел, символизирующих семь провинций Утрехтской унии. Щит увенчан Нидерландской королевской короной и поддерживается двумя золотыми львами с червлёными когтями и языками. Они стоят на лазурной девизной ленте с текстом золотыми буквами Je Maintiendrai (средневековый французский язык, буквально, «я поддерживаю»).

В Королевском декрете заявлено, что преемники мужского пола могут заменить королевскую корону на щите шлемом с нашлемником Нассауского дома.

История герба

Нынешняя версия герба используется начиная с 1907 года, но лишь незначительно отличается от версии, которая была принята в 1815 году. Она отличалась от нынешней только тем, что все львы, включая и львов-щитодержателей носили королевскую корону. Королевский герб был принят первым королём Нидерландов, Виллемом I, когда он стал королём по решению Венского конгресса в 1815 году. Как король, он принял герб, который сочетал в себе элементы его семейного герба (Оранская династия) и бывшей Республики Соединённых провинций, существовавшей с 1581 по 1795 год.

От своего семейного герба он взял лазурный цвет, золотые гонты (прямоугольники) и золотого льва Нассауского дома. Девиз Je Maintiendrai представляет Оранскую династию, поскольку он принадлежал принцам Оранским как Je Maintiendrai Châlons. Эти элементы также изображены на гербе короля Вильгельма III, который был также королём Англии (1689—1702). От герба упразднённых Генеральных штатов Республики Соединённых провинций Виллем I взял льва с короной, меч и стрелы. Стрелы символизировали семь провинций, которые вместе составляли Республику, меч — решимость защищать их свободу, а графская корона — их суверенитет. Виллем I заменил графскую корону королевской короной. В 1907 году королева Вильгельмина вернулась к графской короне.

Графы Нассауские

Герб Нассауского дома существует примерно с 1250 года. Существуют две версии этого герба, представляющего собой две основные ветви рода. Это результат того, что два брата, граф Вальрам II[en] (1220—1276) и граф Оттон I[en] (1247—1290) согласились разделить земли Генриха II[en] (1190—1251), своего отца, между собой в 1255 году. Линия Вальрама добавила корону льву на гербе Нассауского дома, чтобы он отличался от льва, используемого линией Оттона. Короли и королевы Нидерландов являются потомками графа Оттона. Великие герцоги Люксембурга являются потомками графа Вальрама. Они также по-прежнему используют герб Нассауского дома[1]. Обе линии уже угасли по мужской линии.

Шлем и нашлемник, которые могут быть использованы на королевском гербе мужскими преемникам престола (а на самом деле для некоторых мужчин-членов королевской семьи): «На церемониальный шлем с полосами и золотыми украшениями и лазурным и золотым намётом, который спускается из золотой короны, прикреплены соединенная пара чёрных крыльев, каждое с дугообразной серебряной перевязью, на которой помещены три зелёных листа липы стеблями вверх.»

Этот нашлемник используют потомки Оттона, и он отличается от нашлемника, используемого потомками Вальрама. Но в Королевском указе от 1815 года помещается на короне на гербах Нидерландских королей нашлемник вальрамской линии. Почему это было сделано, не известно. Возможно из-за «ошибки» этот нашлемник почти не использовался.

Нашлемник вальрамской линии: «Между двух лазурных рогов с золотыми биллетами сидит золотой лев». На полном гербе Великого герцога Люксембурга этот лев с червлёными короной, когтями и языком.

  • Otto Nassau wapen.svg

    Шлем с нашлемником оттоновской линии графов Нассауских

  • Walram Nassau wapen.svg

    Шлем с нашлемником вальрамской линии графов Нассауских

Гербы провинций Нидерландов

Напишите отзыв о статье "Герб Нидерландов"

Примечания

  1. ↑ [www.gouvernement.lu/1828599/La_famille_grand-ducale-FR.pdf La famille grand-ducale de Luxembourg]. — Luxembourg: Service information et presse, 2001. — P. 104—105. — 119 p. — ISBN 2-87999-016-5.

Отрывок, характеризующий Герб Нидерландов

Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Герб_Нидерландов&oldid=80331706»