Герб Сан-Томе и Принсипи

Государственный герб Демократической Республики Сан-Томе и Принсипи
Детали
Утверждён	1977

Герб Сан-Томе и Принсипи представляет собой изображение сокола слева и попугая справа, каждый из них ногой поддерживает щит в середине между ними. Щит венчает голубая звезда. Между крыльями птиц поверх щита расположена лента с полным наименованием государства. Между свободными ногами птиц ниже щита размещается вторая лента с национальным девизом «Единство — дисциплина — труд».

Символика

После провозглашения 12 июля 1975 года независимой Демократической Республики Сан-Томе и Принсипи у неё почти два года не было герба — он был утвержден только в 1977 году.

Дерево какао символизирует основную культуру экономики страны.

На овальном щите — зелёно-золотой бурелет (в цветах флага Сан-Томе и Принсипи), на котором поставлена, как нашлемник большая лазоревая (синяя) 5-конечная звезда, символизирующая принадлежность страны к Африке, единство государства и омывающие острова воды Гвинейского залива.

Щитодержатели — сокол и попугай.

На верхней ленте написано название страны, на нижней — государственный девиз: Единство — дисциплина — труд.

В статье 14 конституции Демократической Республики Сан-Томе и Принсипи государственный герб описан следующим образом:

Герб состоит из изображения сокола слева и попугая справа, которых разделяет овальный щит, ширина которого составляет 0,33 его высоты, внутри которого по вертикальной оси изображена пальма.

Наиболее частым является черно-белое (или коричнево-белое) двуцветное изображение герба.

История эмблемы

Герб португальской колонии Сан-Томе и Принсипи 1935—1951 В 1935 году вместе с гербами других португальских колоний был утвержден герб колонии Сан-Томе и Принсипи. Правая и нижняя часть трёхчастного щита были одинаковые для всех португальских колоний и представляли собой изображение в серебряном поле пяти лазоревых (синих) щитов с 5-тью серебряными гвоздями каждый (древний герб Португалии), в нижней части изображались зеленые и серебряные волнистые полосы. Левая треть щита представляла собой собственно эмблему колонии. Для Сан-Томе и Принсипи это было изображение в червлёном (красном) поле золотого водяного колеса с синими каплями воды. Щит был увенчан крепостной короной с изображениями армиллярной сферы из герба Португалии и серебряных щитов с крестом Ордена Христа. Под щитом располагалась лента с надписью «Португальская колония Сан-Томе и Принсипи».

Герб португальской провинции Сан-Томе и Принсипи 1951—1975 В 1951 году Сан-Томе и Принсипи получили статус заморской провинции Португалии. Это нашло своё отражение в изменении надписи на девизной ленте в гербе: теперь на неё была надпись «Португальская провинция Сан-Томе и Принсипи».

Отрывок, характеризующий Герб Сан-Томе и Принсипи

– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.