Герб Херсона

Герб Херсона
Детали
Носитель	Херсон
Утверждён	30 мая 2005
Щит	Французский щит

Герб Херсона — официальный символ города Херсон, Украина. Утвержден решением горсовета от 30 мая 2005 года.

Описание

В лазуревом поле геральдического французского щита, в верхней половине размещены ворота Херсонской крепости желто-золотистого цвета.

Ниже под воротами расположены направлены лапами вниз перекрещенные якоря золотистого цвета — торговый и военный. Нижняя часть щита обрамлена слева дубовой, а справа — лавровой ветвями золотисто-зелено-коричневого цвета. Посередине веток на вензельний розетке написан год основания города — 1778. Герб обрамлен картушем и увенчан башенной короной из трех зубцов золотистого цвета, которая означает, что город Херсон является областным центром.

История

Херсон получил первый свой герб только в 1803 году, когда он стал центром вновь образованной Херсонской губернии."В щите, с серым фоном чёрный двуглавый орел, держащий в правой лапе лавровую ветвь, а в левой — пламя. На груди орла щиток, имеющий голубое поле, в котором помещен золотой православный крест с четырьмя лучами.

В результате геральдической реформы 1865 г. было признанно недопустимым использование государственной символики в гербах городов и губерний. К 100-летию Херсона придворный герольдмейстер Б. Кене разработал для города и губернии новый герб:"на фоне синего щита, посередине серебряный православный крест, окружённый золотыми императорскими коронами. "Серебряный крест означает возрождение на Руси старейшей епархии — Херсонесской, начавшейся с основания города. Три короны являются аллегорией трех исторических лиц, связанных с крещением Древнерусского государства — византийских императоров Василия и Константина, а также их сестры Анны, впоследствии жены князя Владимимра Святого.

В 1978 г. был принят новый (советский) герб Херсона с соответствующей атрибутикой: «половина якоря и половина шестерни, образующие круг, сопровожденный в середине парусником, а сверху украинским орнаментом»

В начале октября 1995 года Городской Совет народных депутатов утверждает новый герб Херсона: «во французском щите, имеющем синее поле, золотые крепостные ворота, сопровожденные снизу двумя, положенными в андреевский крест, золотыми якорями»

В 2005 году было принято решение об утверждении нового городского герба.

• Kherson1803.jpg

  Первый герб Херсона

• Kherson city coa n3259.png

  Герб Херсона до распада Херсонской губернии

• Kherson1978.png

  Советский герб Херсона

• COA of Kherson 1995.svg

  Герб Херсона 1995-2005 годов

Ссылки

• [www.vgoru.org/modules.php?name=News&file=article&sid=2734 Газета "В гору". Новости 02/06/2005: Утвержден герб Херсона]
• [www.heraldry.com.ua/index.php3?lang=U&context=info&id=1012#verh Информация на сайте Украинская геральдика]
• [www.city.kherson.ua/ Официальный сайт Херсонской городской рады]

Отрывок, характеризующий Герб Херсона

– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.