Герб Центральноафриканской Республики

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Герб Центральноафриканской Республики

Детали

Герб Центральноафриканской Республики был принят в 1963 году, через 3 года после объявления независимости, при президенте Давиде Дако.

В центре герба находится почти квадратный, разделённый на четыре части щит. В каждой его части изображены: наверху слева — белый слон на зелёном фоне, справа от него — зелёный баобаб на белом фоне, внизу слева — на жёлтом фоне расположены три четырёхконечные, белые звезды, внизу справа — на тёмно-синем фоне изображена красно-коричневая рука. В самом центре щита находится небольшой красный квадрат с белым кругом внутри, в котором изображена карта Африки и по её центру пятиконечная, жёлтая звезда.

С каждой стороны щита изображён флаг Центральноафриканской Республики. Выше щита — жёлтое, восходящее солнце, ниже — медаль.

Верх и низ герба заканчивается двумя лентами с надписями. На верхней ленте надпись на языке санго «Zo kwe zo» («Каждый человек является человеком»), на нижней на французском языке — «Unité, dignité, travail» («Единство, достоинство, труд»).





Символика

Слон и баобаб символизируют природу и крепость страны. Рука является символом политической партии, которая была у власти когда принимался герб. Три звезды означают алмазы, которыми богата страна. Центральная часть герба с пятиконечной звездой символизирует центральное положение республики на африканском континенте.

17 лучей солнца символизируют 16 префектур и столицу Банги.

История герба

Проект герба Центральноафриканской Империи 1976—1979

Напишите отзыв о статье "Герб Центральноафриканской Республики"

Примечания


См. также


К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Герб Центральноафриканской Республики

– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?