Геренний Модестин

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Модестин Геренний
лат. Herennius Modestinus
Префект вигилов Рима
226 — 244
Монарх: Александр Север (до 235)
Гордиан I (до 238)
Гордиан III
 
Смерть: III век
Деятельность: юрист

Модестин Геренний (лат. Herennius Modestinus) (годы рождения и смерти неизвестны) — римский юрист и государственный деятель III века.

Учился у известного римского юриста Ульпиана. Долгое время жил в Далмации. В Риме занимал высшие государственные должности — в 226 — 244 годах был префектом, выступал как респондент по юридическим делам, давал уроки права римскому императору Максимину. Был одним из немногих юристов, получивших право jus respondendi — привилегию давать свои решения по гражданским делам как бы от имени императора.

Являлся автором нескольких юридических сочинений во всех областях права, из которых до нашего времени дошли только отрывки, вошедшие в состав Дигестов (345 фрагментов). В сочинениях Модестина «Pandectae», «Regulae» и «Differentiae» даны общие обзоры права, в нескольких монографиях были разработаны отдельные вопросы (самая обширная из них — «De excusationibus», написанная на греческом языке). Внёс заметный вклад в формулирование некоторых вопросов юридической доктрины и практики — в 426 году его трудам законом о цитировании была предана обязательная юридическая сила (также как работам нескольких других юристов — Гая, Павла, Папиниана и Ульпиана).

Напишите отзыв о статье "Геренний Модестин"



Ссылки


Отрывок, характеризующий Геренний Модестин

В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.