Germaniawerft

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Германия (верфь)»)
Перейти к: навигация, поиск
Germaniawerft
Основание

1867

Упразднена

1945

Расположение

Германия Германия: Киль

Отрасль

судостроение

Продукция

военные корабли, подводные лодки

Материнская компания

Krupp

К:Компании, основанные в 1867 годуК:Компании, упразднённые в 1945 году

«Германия» (нем. Germaniawerft) — германская судоферфь, входившая в концерн Фридриха Круппа. Основана в 1867 году, в 1945 году прекратила свою деятельность. Судоверфь занималась как военным, так и гражданским судостроением, вела строительство крупных серий миноносцев, эскадренных миноносцев и подводных лодок, а также строила отдельные крейсера и линейные корабли германского флота. На рубеже XIX и XX веков верфь являлась вторым после верфи Фридриха Шихау поставщиком миноносцев для германского Императорского флота[1].





История

Предприятие было основано в 1867 Лойдом Фостером как «Северо-Германская судостроительная компания» (нем. «Norddeutsche Schiffbaugesellschaft») в Гаардене, небольшом городке в гавани Киля. На предприятии планировалось строить как военные, так и торговые суда. В 1876 компания построила личную яхту кайзера Вильгельма II«Гогенцоллерн» (нем. «Hohenzollern»).

В 1879 компания обанкротилась, была продана и стала собственностью корпорации «Märkisch-Schlesischen Maschinenbau und Hütten-Aktiengesellschaft», которая производила паровые машины в Берлине с 1822 года. Но спустя несколько лет проблемы возникли уже у этой фирмы, и в ноябре 1882 года была основана новая компания — Судо- и Машиностроительная компания „Германия“ (нем. Schiff- und Maschinenbau-AG „Germania“)

Компания построила несколько военных судов, также имела хорошую репутация как строитель миноносцев. Но несмотря на это, компания по прежнему имела финансовые проблемы. В конце августа 1896 года семья Круппов купила компанию, так как сами были очень заинтересованы в строительстве военных судов. Между 1989 и 1902 верфь увеличила свою площадь в 2 раза и достигла 22,5 га. Производились новые большие корабли. В 1902 году верфь получила новое имя — «Friedrich Krupp Germaniawerft».[2]

В 1908 году верфь построила шхуну «Германия» для Густава Круппа, дизайн для которой разработал Макса Оэрца. Это была первая яхта такого размера, построенная в Германии. В период до Первой мировой войны было построено ряд военных судов. В том числе линкоры «Позен», «Принц-регент Луитпольд», «Кронпринц» и «Саксен» (не окончен). В ходе Первой мировой войны, верфь начала производство подводных лодок. Было произведено 84 субмарины.

В послевоенный период верфь вернулась к строительству гражданских судов, в том числе был построен барк «Седов» («Magdalene Vinnen II»). На начало 21 века, это крупнейшее в мире тренировочное парусное судно.

Во время Второй мировой войны, верфь была одним из самых важных поставщиков Кригсмарине, из-за близкого расположения к немецкой военно-морской базе в Киле. В течение войны, компания завершила 131 подводную лодку (типы II, VII, ВБ, XIV, XVII и XXIII) из 240 заказанных. В 1944 году на заводе работало более 10.000 человек, из которых около 11% были заключенные. 26 апреля 1945 года, последняя подводная лодка U-4714, построенная на верфи «Германия»,была спущена на воду. Война закончилась прежде, чем она вступила в строй.[3]

После войны, частично разрушенный завод стал одним из первых объектов, демонтированных союзниками. Население сильно разрушенного бомбардировками Киля яростно протестовало против этого решения, но безрезультатно. Верфи были разрушены и больше не восстановлены. В конце 1960-х годов, фундаменты были приобретены компанией «Howaldtswerke-Deutsche Werft GmbH (HDW)».

Построенные корабли

Гражданские суда

Броненосцы и линейные корабли

Крейсера

Миноносцы

Большие миноносцы

Эскадренные миноносцы

Подводные лодки

Напишите отзыв о статье "Germaniawerft"

Примечания

  1. Мельников Р. М. [www.wunderwaffe.narod.ru/Magazine/BKM/Dobr/ Эскадренные миноносцы класса «Доброволец»]. — Военно-Морская коллекция. — СПб., 1999. — («Боевые корабли мира»).
  2. 1 2 [uboat.net/wwi/types/shipyards.html?yard=Germaniawerft%2C+Kiel Shipyards, Germaniawerft, Kiel]. uboat.net. [www.webcitation.org/6E8nXHHWQ Архивировано из первоисточника 3 февраля 2013].
  3. 1 2 [uboat.net/technical/shipyards/germania.htm Shipyards, F. Krupp Germaniawerft AG, Kiel]. uboat.net. [www.webcitation.org/6E8nXmIOK Архивировано из первоисточника 3 февраля 2013].

Ссылки

  • На Викискладе есть медиафайлы по теме Germaniawerft
  • [www.uboat.net/technical/shipyards/germania.htm uboat.net: 1934-45 gebaute U-Boote der Germaniawerft]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Germaniawerft

Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.


На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.