Эссер, Герман

Герман Эссер

Герман Эссер (нем. Hermann Esser; 29 июля 1900, Рёрмос, Дахау — 7 февраля 1981, Дитрамсцелль) — один из первых последователей Гитлера, журналист, политический и государственный деятель нацистской Германии, группенфюрер НСФК (1943).

Политическая деятельность

Вернувшись с Первой мировой войны, Эссер некоторое время состоял в Независимой социал-демократической партии Германии, работал журналистом в социал-демократической газете и пытался учредить собственную партию. Эссер был первым социал-демократом, вступившим 8 или 9 ноября 1919 года (он и сам не знал точно) в ДАП, а затем в НСДАП (член № 2). С 1919 года он был редактором газеты Völkischer Beobachter. Эссер сыграл важную роль в создании 25 пунктов программа НСДАП и входил вместе с Эрнстом Рёмом, Юлиусом Штрайхером, Кристианом Вебером и Дитрихом Эккартом в число всего лишь пяти последователей, в которых Гитлер «признал», что честь для них прежде всего.

В 1923 году Эссер, который считался хорошим оратором, был назначен первым «пропагандистом НСДАП». Несмотря на болезнь, он активно участвовал в Пивном путче, начавшемся 8 ноября 1923 года в пивной Бюргербройкеллер, и разработал «Воззвание к немецкому народу». За нарушение общественного порядка он был приговорён к трём месяцам тюремного заключения.

До 1933 года он работал редактором и в городском совете Мюнхена, был членом баварского парламента, баварским государственным министром и руководителем Государственной канцелярии в Мюнхене. С 1933 и до роспуска парламента на основании Закона о реорганизации Империи от 30 января 1934 г. (RGBl. I S. 75) он был председателем баварского ландтага, а также баварским министром по экономическим вопросам с марта 1934 по 1935 год.

В результате политических интриг и скандала, связанного с разводом, потерял часть политического влияния, и его карьера в 1935 г. была в тупике.

Только в 1939 г. он был назначен стас-секретарём в Имперское министерство народного просвещения и пропаганды. Эта должность, фактически не дававшая власти, обеспечила ему респектабельный доход. В 1933—1945 годах Эссер был депутатом рейхстага и его вице-президентом.

Эссер был фанатичным антисемитом. В 1939 году он опубликовал книгу Die jüdische Weltpest («Мировая еврейская чума»).

После войны Эссер при денацификации был классифицирован как незначительный попутчик. В 1945—1947 годах он находился в американском плену. В 1949 году был классифицирован новыми немецкими властями как крупный преступник и приговорен к пяти годам лагерей. В 1952 году он был освобожден.

Награды

• Почётный крест ветерана войны
• Почётный знак Кобург
• Орден крови
• «Немецкая Олимпийская награда» 1-й степени
• «Немецкая Олимпийская награда» 2-й степени
• Звезда Почетного знака Немецкого Красного креста
• Почетный знак Немецкого Красного креста 2 степени
• Медаль «В память 13 марта 1938 года» Аншлюсс-Медаль.
• Медаль «В память 1 октября 1938 года»
• Золотой партийный знак НСДАП
• Медаль За выслугу лет в НСДАП в бронзе, серебре и золоте

Труды

• Die jüdische Weltpest. Judendämmerung auf dem Erdball. Eher, München 1939.
• «Bayerns Retter heißt Adolf Hitler.» Ansprache des Stadtrats Hermann Esser. Nationaler Schallplatten Dienst, Berlin.

Литература

• Norbert Frei: Nationalsozialistische Eroberung der Provinzpresse. Gleichschaltung, Selbstanpassung und Resistenz in Bayern. Stuttgart 1980 (ISBN 3-421-01964-9).
• Ernst Klee: Das Personenlexikon zum Dritten Reich. Wer war was vor und nach 1945. Frankfurt a. M. 2003 (ISBN 3-10-039309-0).
• Gerhard Paul: Aufstand der Bilder. Die NS-Propaganda vor 1933. 2. Aufl., Bonn 1992 (ISBN 3-8012-5015-6).
• Jana Richter Hermann Esser. in: Hermann Weiß (Hg.): Biographisches Lexikon zum Dritten Reich. Frankfurt a. M. 1998, S. 113 (ISBN 3-10-091052-4).

Ссылки

• [www.hrono.ru/biograf/bio_e/esser_g.html Биография на сайте «Хронос»]

Отрывок, характеризующий Эссер, Герман

В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.