Герой Труда
Герой Труда — звание, присваивавшееся в СССР в 1928—1938 годах (учреждено в 1927 году).
Содержание
Герои труда до учреждения звания
Термин «Герой труда» стал активно использоваться с 1921 года — тогда грамоты с этим словосочетанием начали вручать передовым рабочим с большим трудовым стажем. Присвоение производилось губернскими Советами профсоюзов по представлению рабочих собраний. Первыми такие грамоты получили несколько сотен рабочих Москвы и Петрограда.
Одновременно с грамотой вручались ценные подарки (ими могли быть дефицитные в то время товары — такие, как пара сапог или отрез сукна для костюма). Например, в марте 1922 года за досрочное восстановление Уфимской городской электростанции 8 рабочим было присвоено звание Героя труда. В соответствии с постановлением Уфимского губернского совета профсоюзов каждому удостоенному почетного звания было выдано по полтора пуда муки, по комплекту нательного белья и по одной паре ботинок.[1]
Хотя нагрудные знаки не предусматривались, в ряде наркоматов и предприятий они были введены.
Текст бланка похвальной грамоты, вручавшейся Ярославским губернским советом профессиональных союзов (1921 год):
|
|
Звание «Герой Труда»
Постановлением ЦИК и СНК СССР от 27 июля 1927 года[2] было учреждено звание «Герой Труда». Звание присваивалось «лицам, имеющим особые заслуги в области производства, научной деятельности, государственной или общественной службы, проработавшим в качестве рабочих или служащих не менее 35 лет» (в исключительных случаях — и с меньшим трудовым стажем), постановление распространялось на военнослужащих РККА. Звание присваивалось Президиумом ЦИК СССР или ЦИК союзных республик; Героям Труда вручалась грамота ЦИК.
- Первыми решением ЦИК СССР от 2 января 1928 года звание получили:[3]
- Н. А. Бушуев — рабочий владимирской текстильной фабрики «Парижская коммуна» — за предотвращение взрыва котельной и 50-летний трудовой стаж;
- В. М. Фёдоров — модельщик Борисоглебского вагоноремонтного завода — за многочисленные рационализаторские предложения и 40-летний трудовой стаж;
- П. X. Староватов (1873—1957) — учитель (Вилюйск) — за успехи в педагогической работе;
- М. Х. Курбангалеев (1873—1941) — учитель (Татарская АССР) — за составление на татарском языке более 50 учебников.
После учреждения 27 декабря 1938 года звания Герой Социалистического Труда звание Герой Труда больше не присваивалось, хотя официально было упразднено только на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 21 июля 1988 года, которым Постановление ЦИК и СНК СССР 1927 года «О героях труда» было признано утратившим силу[4].
Всего за 1928—1938 годы звания в РСФСР были удостоены 1014 человек.
- Грамота Герою Труда (Шухов).jpg
Грамота Героя Труда, вручённая в 1932 году инженеру-изобретателю В. Г. Шухову
- Грамота Герою Труда (Гаев).jpg
Грамота Героя Труда, вручённая в 1933 году мастеру чугунолитейного цеха Е. И. Гаеву</center>
Напишите отзыв о статье "Герой Труда"
Примечания
- ↑ [web.archive.org/web/20100716230138/www.bashkirenergo.ru/company/history/history2.asp Основные этапы развития Башкирской энергетики. 1917—1945 гг.] // сайт «Башкирэнерго»
- ↑ Постановление ЦИК СССР и СНК СССР от 27 июля 1927 года [www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_3324.htm «О героях труда»].
- ↑ В. Н. Балязин, А. Н. Казакевич, А. А. Кузнецов, Н. А. Соболева. Символы, святыни и награды Российской державы. Глава XII. Наградная система СССР. — М.: «Олма-Пресс», 2004. — ISBN 5-224-04223-2
- ↑ Указ Президиума ВС СССР от 21.07.1988 № 9273-XI [tehnorma.ru/doc_ussrperiod/textussr/usr_14907.htm «О признании утратившими силу некоторых законодательных актов СССР»]. Технорма.RU. Проверено 9 мая 2014.
Литература, ссылки
- Герой Труда // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
- [www.mirnagrad.ru/cgi-bin/exinform.cgi?page=11&ppage=1 Почётное Звание «Герой Труда»]. сайт коллекционеров «Мир наград». Проверено 4 октября 2012.
- Платова Г. [kprf.ru/history/calendar/50466.html?print 27 июля 2007 года исполняется 80 лет со дня учреждения в СССР звания Герой Труда]. сайт КПРФ. Проверено 4 октября 2012. [www.webcitation.org/6Be3iHLGl Архивировано из первоисточника 24 октября 2012].
- Герои труда Татарии (1920—1938 гг.): Документальные очерки / Под ред. У. Б. Белялова, А. М. Залялова. Сост. У. Б. Белялов, Л. В. Горохова, А. М. Залялов. — Казань: «Таткнигоиздат», 1974.
|
||||||
Отрывок, характеризующий Герой Труда
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
