Герундий

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Геру́ндий (лат. gerundium, от лат. gero[1] - «нести»[2]) — одна из имеющихся во многих языках (английский, испанский, французский, латинский и др.) нефинитных (безличных) форм глагола. Отглагольная часть речи (наряду с причастием и деепричастием), выражающая действие как предмет. Отвечает на вопрос осуществление чего?. Сочетает в себе признаки существительного (в частности, синтаксическая роль в предложении) и глагола.





Герундий и отглагольное существительное

Герундий иногда ещё называют отглагольным существительным, поскольку между этими грамматическими явлениями имеется сходство по некоторым параметрам, в том числе:

Конкретный набор сходств и отличий может варьироваться от языка к языку. Тем не менее, у герундия в языках, в которых он выделяется, имеется ряд черт, который не позволяет поставить между ним и отглагольным существительным знак равенства, в частности:

  • Герундий имеет регулярное формообразование, в то время как отглагольное существительное образуется от глагольной основы при помощи разнообразных способов словообразования (суффиксальным (леп-к-а), префиксальным (по-лёт), безаффиксальным (бег) и под.). Кроме того, от многих глагольных основ отглагольные существительные могут попросту не образовываться;
  • Герундий имеет исключительно «процессуальное» значение (называет действие как процесс), в то время как значение отглагольного существительного нередко имеет более опосредованную связь со значением глагола, от основы которого оно образовано (ср. «сидение» (в результате сидения на холодном полу…) и «сиденье» (обивка сиденья…));
  • Герундий, будучи морфологической формой глагола, сохраняет характерное для этого глагола управление (способ синтаксической связи с зависимыми словами), в то время как существительное его нередко модифицирует (например, меняет беспредложную связь на предложную), например (в англ. яз.):
    They accused him of breaking the law. (герундий, беспредложное управление)
    They accused him of a break OF the law. (отглагольное существительное, предложное управление)

На основании данных отличий герундий в грамматиках некоторых языков выделяют в особую безличную глагольную форму в системе грамматических форм глагола.

Особенности герундия в различных языках

Герундий в английском языке

Формообразование

Формообразование герундия в английском языке характеризуется исключительной регулярностью — путём добавления к основе инфинитива окончания -ing, например: doing, singing, flying, typing, lying и т. п. Некоторое исключение представляют собой глаголы, заканчивающиеся в инфинитиве на немое -е (выпадает: rate — rating) и на -ie (заменяется на -y-: tie — tying).

Кроме того, в английском возможно образование сложных конструкций вида герундий (ing-овая форма) глагола to be (быть) + страдательное причастие прошедшего времени, которые рассматриваются как герундий страдательного залога (в свою очередь сама ing-овая форма глагола-как герундий действительного залога). Также конструируется перфектная форма герундия: having (герундий глагола «иметь») + страдательное причастие прошедшего времени.

Герундий в английском не употребляется в форме множественного числа, этим, в частности, он отличается от отглагольного существительного, полученного от герундия путём субстантивации, которое тоже (в единственном числе) заканчивается на -ing.

Формоупотребление

Наиболее характерной для герундия позицией в предложении является позиция предложного дополнения после сказуемого:

When the leaders saw it, they accused him of breaking the law.

В этом случае герундий подставляется вместо существительного, которое могло бы быть употреблено в этой позиции:

They accused him of treason.

После некоторых глаголов (like, dislike, loathe, start и т. д.) герундий употребляется в позиции беспредложного дополнения. И именно это употребление герундия представляет наибольшую сложность для изучающих английский язык в качестве иностранного, поскольку такое глагольное управление носит непредсказуемый характер и требует запоминания:

I loathe eating outdoors because it exposes my food to bugs.

Особую группу глаголов, требующих после себя герундий, образуют глаголы восприятия (see, hear, feel и т. д.). После них герундий также употребляется в позиции второго беспредложного дополнения, а позицию первого беспредложного дополнения занимает существительное или местоимение, называющее лицо, которое совершает действие, названное герундием:

I saw him dancing.

Следует помнить, однако, что вместо герундия на этом месте можно употребить инфинитив без 'to' (т. н. bare infinitive или голый инфинитив):

I saw him dance.

Относительно нехарактерной, но все же возможной позицией для герундия является позиция подлежащего, а также позиция именной части составного сказуемого:

Singing a song may help people to stop talking.
At this stage our wanting is wanting in the wrong way.

В некоторых случаях провести формальное различие между герундием и смежными формами (причастием, отглагольным существительным) затруднительно. Так, например, в следующем предложении

I also keep a checklist while writing a paper.

Грамматический статус слова writing зависит от того, считаем ли мы слово while предлогом (тогда это герундий), либо союзом (тогда — причастие). Ответить однозначно на эти вопросы невозможно, однако имеющаяся традиция обычно выбирает какой-то один вариант. В рассмотренном нами примере, в частности, writing признаётся причастием.

Герундий в азербайджанском языке

В азербайджанском языке герундий (азерб. Məsdər) относится к основным формам глагола (азерб. Felin təsriflənməyən formaları). Имеет окончания «maq», «mək», присущие в азербайджанском языке неопределённой форме глагола.

Герундий в латинском языке

В латинском языке герундий также представляет собой гибридную форму между именем существительным и глаголом. С существительным его сближает возможность употребляться с предлогами и склоняться по падежам. От глагола латинский герундий позаимствовал глагольное управление последующего дополнения и возможность употребления с наречием.

Формообразование

Герундий в латинском языке образуется от основы глагола настоящего времени при помощи суффикса -nd- и окончаний существительного на . У герундия, однако, отсутствует форма именительного падежа, вместо которой в латинском языке употребляется инфинитив настоящего времени действительного залога. Также редок дательный падеж.

ед. число мн. число
Nom *legere от глагола «читать»
Gen legendi
Dat legendo
Асс (ad) legendum
Abl legendo

Имя действия в польском языке

Управляет родительным падежом прямого объекта и определяется прилагательным, но способно присоединять показатель возвратности и страдательности się.

Имя действия в арабском языке

В арабском языке получило широкое развитие имя действия — отглагольное образование, называемое в этом языке масдар и обозначающее название действия и состояния, выражаемого глаголом. Обладая всеми свойствами имени, масдар вместе с тем имеет и ряд глагольных свойств (выражение действия, категория переходности, управление винительным падежом и родительным падежом с предлогом). В то же время масдар относится к группе глагола[3] и является, также как и причастие, глагольной формой. Но, в отличие от личных форм глагола, масдар обозначает действие вне связи со временем и лицом.

Масдар может получать конкретное значение, при этом происходит его субстантивация он и получает возможность употребляться в форме множественного числа.

Интересные факты

  • Слово «ерунда» в русском языке произошло от слова «герундий»[4].

См. также

Напишите отзыв о статье "Герундий"

Примечания

  1. В словаре: «gerere»
  2. Чудинов А.Н., [dlib.rsl.ru/viewer/01003636516#?page=122 «Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка». 1910. стр. 232]
  3. А. А. Ковалев, Г. Ш. Шарбатов. Учебник арабского языка. — М.: «Восточная литература» РАН, 1998
  4. [vasmer.narod.ru/p196.htm Этимологический словарь Фасмера]

Отрывок, характеризующий Герундий

Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.


В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.