Зегер, Герхарт

Герхарт Зегер
Gerhart Seger
Дата рождения:	16 ноября 1896(1896-11-16)
Место рождения:	Лейпциг, Германия
Дата смерти:	21 января 1967(1967-01-21) (70 лет)
Место смерти:	Нью-Йорк, США
Гражданство:	Германская империя Германская империя Германия Германия США США
Партия:	НСДПГ, СДПГ, Демократическая партия США
Основные идеи:	социал-демократия
Награды:

Герхарт Зегер (нем. Gerhart Seger; 16 ноября 1896, Лейпциг, Германия, — 21 января 1967, Нью-Йорк, США) — немецкий социал-демократический политик и публицист.

Биография

Родился в семье портного. Обучался в Лейпциге профессии литографиста. В юности вступил в Союз свободной социалистической молодежи. Во время Первой мировой войны был солдатом. В 1917 году стал членом НСДПГ. В 1919 году как вольнослушатель изучал в Лейпцигском университете публицистику и искусствоведение, а со следующего года стал доцентом кильского народного университета. В 1921 году переехал в Берлин и возглавил газету НСДПГ «Die Freiheit».

В следующем году, после объединения НСДПГ и Партии социал-демократического большинства Германии, Зегер перешел в СДПГ и стал редактором плауэнской газеты «Volkszeitung für Südwestsachsen». Через год он оставил эту должность ради поста генерального секретаря Германского общества мира.

В 1928 году стал редактором «Volksblattes für Anhalt» в Дессау и проработал на этом месте до 1930 года, когда выиграл выборы в рейхстаг по 10-му магдебургскому избирательному округу.

В 1933 году после прихода к власти нацистов Зегер оказался одним из первых членов рейхстага, подвергнутых в марте «превентивному заключению». Причиной ареста Зегера стало его голосование вместе с другими социал-демократами против принятия закона от 23 марта о предоставлении чрезвычайных полномочий правительству. Сначала он содержался в судебной тюрьме Дессау, а 14 июня вместе с другими политическими заключенными был переведен в концлагерь Ораниенбург. В декабре совершил побег и добрался до Праги, где выпустил воспоминания «Ораниенбург». Книга, предисловие к которой написал Генрих Манн, получила международный резонанс как рассказ о начале периода нацизма. В отместку гестапо в начале 1934 года взяло жену и маленькую дочь Зегера в заложники, но протесты из-за рубежа вынудили гестапо освободить их и выпустить за границу.

В октябре Зегер с семьей иммигрировал в США. Там он участвовал в основании социал-демократической эмигрантской организации «Германская рабочая делегация», а после учреждения в Нью-Йорке её органа «Neue Volkszeitung» работал его редактором. Кроме этого, писал для других немецкоязычных газет и выступал с лекциями о нацистском режиме. После окончания войны остался в Америке, вступил в Демократическую партию США и с 1950 года работал в качестве внештатного журналиста, но более всего был известен своими лекциями, которых прочел в США более 11 тысяч.

В 1960 году был награждён Командорским крестом ордена «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия».

Сочинения

• Kunst und historischer Materialismus. Ein Beispiel neuer Kunstbetrachtung. Leipzig, 1920.
• Proletarierjugend und Theater. Ein Wegweiser für die arbeitende Jugend von Gerhart Seger. Berlin, 1921.
• Die geistige Befreiung der Arbeiterklasse. Bemerkungen zur Bildungsarbeit von Gerhart Seger. Leipzig, 1922.
• Die Werkstatt des Geistes. Berlin, 1922.
• Was ist historischer Materialismus? Versuch einer systematischen Darstellung. Berlin, 1923.
• Arbeiterschaft und Pazifismus. Leipzig, 1924.
• (Hg): Der Fall Quidde. Tatsachen und Dokumente. Zusammengestellt und eingeleitet von Gerhart Seger, Sekretär der Deutschen Friedensgesellschaft. Berlin, 1924.
• Arbeiterschaft/Krieg/Völkerbund. Hamburg, 1925.
• Wehrhafte Republik? Berlin, 1926.
• Deutschland — eine zweite Schweiz? Neutralisation als Kriegsverhütung. Ein außenpolitischer Vorschlag von Gerhart Seger. Dessau, 1929.
• Oranienburg: Erster authentischer Bericht eines aus dem Konzentrationslager Geflüchteten. Karlsbad, 1934.
• Reisetagebuch eines deutschen Emigranten. — Zürich: Europa-Verlag, 1936.
• Mit Siegfried K. Marck: To be or not to be? New York, 1943.
• Life in Germany. — Grand Rapids, 1955.
• Diktatorship — War — Disaster. New York, 1956.
• USA. München. 1956.
• Come along to Germany. Minneapolis, 1966.

Литература

• Schumacher, Martin; Lübbe, Katharina; Schröder, Wilhelm Heinz. M.d.R. Die Reichstagsabgeordneten der Weimarer Republik in der Zeit des Nationalsozialismus. Politische Verfolgung, Emigration und Ausbürgerung, 1933—1945. Eine biographische Dokumentation. — 3. Auflage. — Düsseldorf: Droste, 1994. — ISBN 3-7700-5183-1.
• Sozialdemokratische Partei Deutschlands (Hrsg.): Der Freiheit verpflichtet. Gedenkbuch der deutschen Sozialdemokratie im 20. Jahrhundert. Marburg, 2000. S. 266f.

Ссылки

• [www.stiftung-bg.de/kz-oranienburg/index.php?id=453 Биография Герхарта Зегера на сайте, посвященном политзаключенным Ораниенбурга]  (нем.)
• [biosop.zhsf.uni-koeln.de/biosop_db/biosop_db.php Герхарт Зегер на сайте BIOSOP-Online]  (нем.)

Отрывок, характеризующий Зегер, Герхарт

– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.