Герцог Сент-Олбанс
Поделись знанием:
– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?
– Лучше, – неохотно отвечала Наташа.
На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.
– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.
Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
| Сент-Олбанс | |
 Современный герб Сент-Олбанс | |
| Титул: |
герцог Сент-Олбанс |
|---|---|
| Родоначальник: |
Чарльз Боклер |
| Родина |
Англия |
| Подданство |
Великобритания |
 Герцог Сент-Олбанс на Викискладе | |
Герцог Сент-Олбанс (англ. Duke of St Albans) — аристократический титул в пэрстве Англии. Титул был создан 10 января 1684 года для Чарльза Боклера, 1-го графа Бёрфорда, которому было четырнадцать лет. Король Карл II согласился, что Бёрфорд был его незаконным сыном от Элеоноры Гвинн (более известной как «Нелл»), актрисы, и присвоил ему герцогский титул, так же как он присвоил герцогские титулы Монмут, Ричмонд, Леннокс, Саутгемптон и Графтон своим другим незаконным сыновьям.
Второстепенными титулами герцога являются: граф Бёрфорд, в графстве Оксфорд (1676 год), барон Хеддингтон, в графстве Оксфорд (1676 год) и барон Вер из Хенворта, в графстве Мидлсекс (1750 год). Графство и барония Хеддингтон в пэрстве Англии и барония Вер в пэрстве Великобритании. Герцоги Сент-Олбанс также имеют наследственный титул Великого сокольничего Англии и наследственного секретаря суда лорд-канцлера.
Старший сын и наследник герцога Сент-Олбанс известен под титулом учтивости, как граф Бёрфорд, а старший сын лорда Бёрфорда и наследник известен как лорд Вер.
Последние герцоги Сент-Олбанс не держат поместья. Бывшими резиденциями герцогов Сент-Олбанс были Бествуд в Ноттингемшире и Верхний Гаттон в графстве Суррей.
Принятое произношение семейной фамилии Боклер англ. Beauclerk отражается в оригинальном альтернативном переводе Beauclaire: Бо-Клер.[1]
Содержание
Герцоги Сент-Олбанс (1719)
- Другие титулы: граф Бёрфорд, в графстве Оксфорд, и барон Хеддингтон, в графстве Оксфорд (1676 год)
- Чарльз Боклер, 1-й герцог Сент-Олбанс (1670—1726) (старший незаконнорожденный сын Карла II и Нелл Гвинн);
- Чарльз Боклер, 2-й герцог Сент-Олбанс (1696—1751) (старший сын 1-го герцога);
- Джордж Боклер, 3-й герцог Сент-Олбанс (1720—1786) (единственный сын 2-го герцога, умер, не оставив потомства);
- Джордж Боклер, 4-й герцог Сент-Олбанс (1758—1787) (внук лорда Уильяма Боклера, второго сына 1-го герцога, умер неженатым);
- Другие титулы: (с 5-го герцога и далее): барон Вер из Хенворта, в графстве Мидлсекс (1750 год)
- Обри Боклер, 5-й герцог Сент-Олбанс (1740—1802) (четвертый и младший сын Вера Боклера, 1-го барона Вер, третьего сына 1-го герцога);
- Обри Боклер, 6-й герцог Сент-Олбанс (1765—1815) (старший сын 5-го герцога);
- Обри Боклер, 7-й герцог Сент-Олбанс (1815—1816) (единственный сын 6-го герцога, умер в младенчестве);
- Уильям Боклер, 8-й герцог Сент-Олбанс (1766—1825) (второй сын 5-го герцога);
- Уильям Обри де Вер Боклер, 9-й герцог Сент-Олбанс (1801—1849) (старший сын 8-го герцога);
- Уильям Эмеелиус Обри де Вер Боклер, 10-й герцог Сент-Олбанс (1840—1898) (единственный сын 9-го герцога);
- Чарльз Виктор Альберт Обри де Вер Боклер, 11-й герцог Сент-Олбанс (1870—1934) (старший сын 10-го герцога, умер, не оставив потомства);
- Осборн де Вер Боклер, 12-й герцог Сент-Олбанс (1874—1964) (второй сын 10-го герцога, умер, не оставив потомства);
- Чарльз Фредерик Обри де Вер Боклер, 13-й герцог Сент-Олбанс (1915—1988) (внук лорда Чарльза Боклера, пятого сына 8-го герцога);
- Мюррей де Вер Боклер, 14-й герцог Сент-Олбанс (род. 1939) (старший сын 13-го герцога);
- Наследник: Чарльз Фрэнсис Тофем де Вер Боклер, граф Бёрфорд (род. 1965) (единственный сын 14-го герцога);
- Наследник наследника: Джеймс Малкольм Обри Эдвард де Вер Боклер, лорд Вер из Хенворта (род. 1995) (единственный сын графа Бёрфорда).
Бароны Вер (1750)
- Вер Боклер, 1-й барон Вер (1699—1781) (третий сын 1-го герцога);
- Обри Боклер, 2-й барон Вер (1740—1802) (наследовал, как 5-й герцог Сент-Олбанс в 1787 году).
- по последующим баронам Вер см. выше герцоги Сент-Олбанс
Линия наследования
- Чарльз Фрэнсис Тофем де Вер Боклер, граф Бёрфорд (род. 1965) (единственный сын 14-го герцога);
- Джеймс Малкольм Обри Эдуард де Вер Боклер, лорд Вер из Хенворта (род. 1995) (единственный сын лорда Бёрфорда);
- лорд Питер Чарльз де Вер Боклер (род. 1948) (второй сын 13-го герцога);
- Тензин Боклер (род. 2005) (моложе, но единственный выживший сын лорда Питера);
- лорд Джеймс Чарльз Феск де Вер Боклер (род. 1949) (третий сын 13-го герцога);
- лорд Джон Уильям Обри де Вер Боклер (род. 1950) (младший сын 13-го герцога);
- Уильям Рафаэль Боклер, маркиз де Валеро де Урриа (пра-пра-пра-пра-внук лорда Сидни Боклера, пятого сына 1-го герцога);
- Александр Чарльз Боклер (род. 1990) (старший сын маркиза де Валеро де Урриа);
- Кэмерон Боклер (род. 1993) (младший сын маркиза де Валеро де Урриа).
Только указанные, в позициях с 1 по 6 наследуют баронство Вер.
Напишите отзыв о статье "Герцог Сент-Олбанс"
Ссылки
- Kidd, Charles, Williamson, David (editors). Debrett’s Peerage and Baronetage (1990 edition). New York: St Martin’s Press, 1990.
- Donald Adamson and Peter Beauclerk Dewar, The House of Nell Gwyn. The Fortunes of the Beauclerk Family, 1670—1974, London: William Kimber, 1974.
- [www.leighrayment.com/peers/peersS1.htm PEERAGE]
- [www.cracroftspeerage.co.uk/ www.cracroftspeerage.co.uk]
- [www.angelfire.com/realm/gotha/gotha/st_albans.html An Online Gotha — St Albans]
Примечания
- ↑ [www.britishmuseum.org/research/search_the_collection_database/search_object_details.aspx?objectid=3196048&partid=1 British Museum -] Madame Ellen Groinn
| |||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Герцог Сент-Олбанс
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?
– Лучше, – неохотно отвечала Наташа.
На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.
– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.
Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
