Гессенский дом
| Гессенские | |||
|---|---|---|---|
 | |||
| Страна: | Германия | ||
| Родоначальный дом: | Лувенский дом | ||
| Основатель: | Генрих Брабантский | ||
| Последний правитель: | Эрнст Людвиг Гессенский | ||
| Год основания: | 1265 | ||
| Прекращение рода: | 1968 (Дармштадтская ветвь) | ||
| Младшие линии: |
|||
[ru.rodovid.org/wk/Род:Гессенские Гессенские] на Родоводе
| |||
Гессенский дом — германская ветвь древнего Лувенского дома. Основатель рода Генрих Брабантский в 1265 году благодаря женитьбе стал ландграфом в Гессене, ленном владении герцога Тюрингии. С 1292 года ландграфы Гессенские — имперские князья, независимые от Тюрингии.
В 1567 году династия разделилась на две основные линии — Гессен-Кассельскую и Гессен-Дармштадтскую.
Гессен-Кассельская линия
- В 1649 году от этой линии отделилась Гессен-Рейнфельсская ветвь, которая угасла в 1834 году;
- В 1685 году отделилась Гессен-Филипстальская ветвь, которая угасла в 1925 году.
- Из Гессен-Филиппстальской ветви, в свою очередь, в 1721 году выделилась Гессен-Филиппсталь-Бархфельдская ветвь.
Ландграфы Гессен-Кассельские стали в 1803 году курфюрстами, но их курфюршество (так называемый Кургессен) было аннексировано Пруссией в 1866 году.
Гессен-Дармштадтская линия
Ландграфы Гессен-Дармштадтские с 1806 года — великие герцоги (великие герцоги Гессенские с 1866 года). Дочерьми великого герцога Гессенского были последняя русская царица Александра Фёдоровна и великая княгиня Елизавета Фёдоровна.
- В 1622 году от этой линии отделилась Гессен-Гомбургская ветвь, которая пресеклась в 1866 году. К ней принадлежал Людвиг Гессен-Гомбургский (1705-45) — генерал-фельдмаршал на службе у Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны. Столицей Гессен-Гомбурга был город Гомбург в горах Таунуса.
- В 1858 году потомство принца Александра Гессен-Дармштадтского от морганатического брака получило титул принцев Баттенбергских. Сын основателя ветви Александр в 1879—1886 годах правил в Болгарии. Во второй половине 19 века Баттенберги переселились в Великобританию, где перевели фамилию на английский как «Маунтбеттен».
Гессен был в числе учредителей Германской империи, его монархи утратили престол в ходе революции 1918 года.
Великогерцогская линия угасла в 1968 году после смерти принца Людвига, который был главой династии с 16 ноября 1937 года. Главой дома Гессенских являлся принц Мориц Гессен-Кассельский (1926—2013), усыновлённый принцем Людвигом в 1960 году. У принца Морица есть сын Генрих Донатус (род. 1966), который унаследовал титул ландграфа Гессенского и внук — принц Мориц (род. 2007). На данный момент они являются официальными наследниками герцогов Гессен-Дармштадтских.
Напишите отзыв о статье "Гессенский дом"
Ссылки
- [genealogy.euweb.cz/brabant/hesse.html Генеалогическое древо Гессенского дома]
|
|
| ||
| Резиденция ландграфов Гессен-Дармштадтских | Резиденция ландграфов Гессен-Гомбургских | Резиденция ландграфов Гессен-Кассельских |
Отрывок, характеризующий Гессенский дом
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
