Гессен, Юлий Исидорович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Юлий Исидорович Гессен

Ю́лий Иси́дорович Ге́ссен (Иу́да Изра́илевич Гессен[1]; 8 марта 1871, Одесса — 22 августа 1939, Ленинград) — российский историк, литератор, автор научных работ по истории еврейского народа.





Биография

Родился в Одессе, в семье управляющего Днестровской линией Русского общества пароходства и торговли Исидора Юльевича (Израиля Йоэлевича) Гессена и Минны Ильиничны Гессен. Двоюродный брат — юрист, публицист и государственный деятель Иосиф Владимирович (Саулович) Гессен.

С 1896 года жил в Санкт-Петербурге. Печатался в «Восходе», «Будущности», «Русской мысли», «Вестнике Европы», «Вестнике Академии наук СССР» и других изданиях. В 1919—1923 годах в Петроградском институте высших еврейских знаний читал лекции по истории евреев в России. Автор около двадцати статей для Еврейской энциклопедии[2].

Семья

  • Жена — Этля (Адель) Иосифовна Харитон — приходилась сестрой журналисту Борису Осиповичу Харитону и тётей физику Юлию Борисовичу Харитону[3]. Другой племянник Адели Иосифовны (сын её сестры) — журналист и корреспондент «Известий» Давид Ефремович Южин (настоящая фамилия Рахмилович; 1892—1939).
    • Старший сын — Даниил Юльевич Гессен (1897—1943) — журналист, участник Гражданской войны, кавалер ордена боевого Красного Знамени; расстрелян. Дочь — филолог Надежда Юльевна Гессен (1900—1978) — была замужем за профессором Нежинского педагогического института, филологом Всеволодом Николаевичем Архангельским (1899—1955). Второй сын — Владимир Юльевич Гессен (1901—1963), историк, доцент ЛГУ, после освобождения из лагерей преподавал в Сыктывкарском педагогическом институте[4][5][6]. Также был репрессирован четвёртый сын — Константин Юльевич Гессен (1904—1983), председатель совхозного рабочего кооператива. Третий сын — Виктор Юльевич Гессен (1903—1980), специалист в области электрификации сельского хозяйства, лауреат Сталинской премии. Младший сын — экономист Юрий Юльевич Гессен (1906—1967).

Цитаты

Наше прошлое печальное и отрадное — это великий учитель, который нас учит жить, страдать и надеяться; оно учит нас ценить духовное достояние, наследие наших предков и не менять его на призрачные житейские блага.
Начав свою литературную деятельность в 1895 году, я уже вскоре посвятил себя изучению исторических наук. Бесправное положение евреев вынудило меня сосредоточить главное внимание на их истории в России. А так как литература была крайне бедна, то я стал изучать историческое прошлое евреев по рукописным материалам в ряде правительственных архивов.

[7]

Избранное

  • Евреи в России (1906)
  • Еврейская энциклопедия. Евреи в России с 1772 года (редактор раздела)
  • [www.rusbibliophile.ru/Book/Gessen_Yu__Istoriya_evreev_ История евреев в России] (1914)
  • История еврейского народа в России (1916)

История еврейского народа в России (1916)

В предисловии к книге Гессен писал:

Моя задача — дать беспристрастное, насколько это в моих силах, описание жизни еврейского народа в России. Лишь точное знание прошлого может указать пути к достижению лучшего будущего. Работая в течение двух лет над книгой, я старался быть глухим и к великим мировым событиям, и к потрясениям еврейской жизни; я старался уйти от текущих дел, полных недолгих надежд и горестных разочарований, чтобы всецело отдаться минувшему, ощутить дыхание отошедших поколений, пройти вместе с ними их земной путь. Но можно ли у берега не слышать взбаламученного моря? И когда волна общественных испытаний и личных переживаний поднималась слишком высоко, я откладывал перо и ждал, пока не наступит относительное спокойствие. Буря нынешнего дня не должна найти эхо в историческом исследовании.

Неизданное

  • История евреев в Курляндии до конца XVIII века
  • История антисемитизма в России

Напишите отзыв о статье "Гессен, Юлий Исидорович"

Примечания

  1. [russian-jews-refbook.org/page46.html Гессен, Юлий Исидорович] // Полевой Л. Л. Русские евреи. Аналитический справочник. — Нью-Йорк — Портланд (Орегон), 2010.
  2. Лазарь Медовар [www.lechaim.ru/ARHIV/116/medovar.htm В поисках взаимодоступных и добрых путей]. // Лехаим, 2001.
  3. Киперман С. [www.jewish.ru/history/press/2011/06/news994297127.php Династия Гессенов]
  4. [www.requiem.spb.ru/list/person.php3?id=283&y=1 Гессен Владимир Юльевич]
  5. [bioslovhist.history.spbu.ru/component/fabrik/details/1/1264-gessen.html Гессен Владимир Юльевич] на сайте «Биографика СПбГУ»
  6. [wiki.tsu.ru/wiki/index.php/Гессен,_Владимир_Юльевич Гессен Владимир Юльевич] в энциклопедии ТГУ
  7. Евгений Кричевский [www.vestnik.com/issues/1999/0803/koi/krichev.htm Выдающийся еврейский историк и писатель]. Вестник online №16(223), 3 августа 1999

Ссылки

  • [www.vestnik.com/issues/1999/0803/koi/krichev.htm Выдающийся еврейский историк и писатель]
  • [www.eleven.co.il/article/11145 Гессен Юлий] — статья из Электронной еврейской энциклопедии
  • [www.i-u.ru/biblio/forsp.aspx?dictid=24&word=%c3%e5%f1%f1%e5%ed+%de%eb%e8%e9+%c8%f1%e8%e4%ee%f0%ee%e2%e8%f7 Ю. И. Гессен] в Библиотеке РГИУ
  • [www.jekl.ru/public/backid.php?product_id=72033 Кладбище: Преображенское, Участок: Заборная 9-я, Место: 46]

Отрывок, характеризующий Гессен, Юлий Исидорович

Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!


В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]