Карнас, Гжегож

Гжегож Карнас (польск. Grzegorz Karnas, род. 5 января 1972, Водзислав-Слёнский) — польский джазовый вокалист, музыкальный продюсер, автор текстов, бенд-лидер.

Биография

Родился 5 января 1972 года в Водзиславе-Слёнском (Польша) в семье без музыкальных традиций. Выпускник и педагог Института Джаза Музыкальной Академии в Катовицах, считающейся престижной в Польше. Гжегож Карнас работал как с молодыми представителями польской джазовой сцены, так и с легендами.

В 1988 году он получил первый приз на Международном конкурсе Джазовых Вокалистов в городе Замощчь (Польша).

Годом позже вышел его дебютный диск «Реинкарнасия» (Nottwo 2002) презентация которого состоялась на концертах в клубах и на главных польских и словацких джазовых фестивалях (Международный Фестиваль Джазовых Пианистов в Калише, «Джаз над Одрой», Братислава Джазовые Дни, Джаз Жамбори в концертной студии польского радио им. Агнешки Ощецкой).

Лето 2004 года ознаменовало премьеру выпущенного самим музыкантом авторского диска «Сны» (Ninth Floor Productions 2004), презентация которого состоялась в 2005 году серией концертов в Польше, Чехии и в Словакии (Warsaw Summer Jazz Days, Hradec Kralove Jazz Goes to Town, Prague Jazz Open, International Jazz Festival Kosice и многих других).

Год 2006 принес новую продукцию Карнаса — с титулом «Баллады на конец света» (Ninth Floor Productions 2006) формирование которого происходило на протяжении 2004—2005, с участием виолончелиста Адама Олеща. Появление диска ознаменовало серию концертов в Польше, Румынии (Sibiu Jazz Festival), Германии, а также получение первой премии на Международном конкурсе джазовых вокалистов Young Jazz Singers Competition Brussels в Бельгии. В августе 2007 года Карнас получил признание слушателей и первую премию на Международном конкурсе CREST JAZZ VOCAL во Франции

Дискография

• 2000 — «Reinkarnasja» (Not Two)
• 2004 — Sny (Ninth Floor Production)
• 2006 — Ballady na Koniec Świata (Ninth Floor Production)
• 2011 — «Karnas» (Hevhetia)

Ссылки

• karnasmusic.com/
• www.myspace.com/grzegorzkarnas
• www.voicingers.com/

Отрывок, характеризующий Карнас, Гжегож

– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.