Гиббонс, Седрик
Поделись знанием:
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».
| Седрик Гиббонс | |
| Austin Cedric Gibbons | |
| Гражданство: | |
|---|---|
| Профессия: | |
| Карьера: | |
| Награды: |
«Оскар» (1930, 1935, 1941, 1942, 1945, 1947, 1950, 1952, 1953, 1954, 1958) |
О́стин Се́дрик Ги́ббонс (англ. Austin Cedric Gibbons, 23 марта 1893 — 26 июля 1960) — американский арт-директор, художник-постановщик и архитектор, дизайнер статуэтки «Оскар»[1] — за свои работы получил 11 этих наград, за всю историю кинематографа уступив в этом количестве лишь Уолту Диснею. Один из основателей Академии кинематографических искусств и наук.
Содержание
Биография
Седрик Гиббонс родился 23 марта 1893 года в Дублине, Ирландия. Вскоре его семья эмигрировала в США, где он начал обучение в Art Students League of New York. С 1915 года работал на Edison Studios, с 1918 года на студии Сэмюэла Голдвина, с 1924 года и до самой пенсии на Луиса Майера в Metro-Goldwyn-Mayer. В 1934 году единственный раз выступил как режиссёр — фильм «Тарзан и его подруга».
Решения Гиббонса как художника-постановщика, особенно в фильмах «Рождённая танцевать» (1936) и «Розали» (Rosalie) (1937), вдохновили многих его коллег при съёмках фильмов с конца 1930-х до 1950-х. Как архитектор Гиббонс был известен оформлением театров Loma Theater в Сан-Диего, Crest Theatre в Сакраменто, Culver Theater в Калвер-Сити.
В 1930 году женился на актрисе Долорес дель Рио, с которой прожил 11 лет; в 1941 году женился на актрисе Хэйзел Брукс, с которой прожил до самой своей смерти 26 июля 1960 года. Похоронен на кладбище Голгофа в Лос-Анджелесе.
Фильмография
За свою карьеру Седрик Гиббонс был указан в титрах примерно к 1500 фильмам, но, поскольку его контрактом с Metro-Goldwyn-Mayer было предусмотрено упоминание во всех фильмах, к которым он приложил даже самый минимум работы, реальное количество лент, над которыми он трудился, примерно в десять раз меньше. Ниже указаны только фильмы, за которые Гиббонс получил «Оскар» или номинировался на него «За лучшую работу художника-постановщика».
Победившие фильмы
- 1929 — Мост короля Людовика Святого / The Bridge of San Luis Rey
- 1934 — Весёлая вдова / The Merry Widow
- 1940 — Гордость и предубеждение / Pride and Prejudice
- 1941 — Цветы в пыли / Blossoms in the Dust
- 1944 — Газовый свет / Gaslight
- 1946 — Оленёнок / The Yearling
- 1949 — Маленькие женщины / Little Women
- 1951 — Американец в Париже / An American in Paris
- 1952 — Злые и красивые / The Bad and the Beautiful
- 1953 — Юлий Цезарь / Julius Caesar
- 1957 — Кто-то там наверху любит меня / Somebody Up There Likes Me
Номинировавшиеся фильмы
- 1933 — Когда дамы встречаются / When Ladies Meet
- 1936 — Ромео и Джульетта / Romeo and Juliet
- 1936 — Великий Зигфелд / The Great Ziegfeld
- 1937 — Мария Валевская / Conquest
- 1938 — Мария-Антуанетта / Marie Antoinette
- 1939 — Волшебник страны Оз / The Wizard of Oz
- 1940 — Горькая сладость / Bitter Sweet
- 1941 — Когда дамы встречаются / When Ladies Meet
- 1942 — Случайная жатва / Random Harvest
- 1943 — Мадам Кюри / Madame Curie
- 1943 — Тысячи приветствий / Thousands Cheer
- 1944 — Кисмет / Kismet
- 1944 — Национальный бархат / National Velvet
- 1945 — Портрет Дориана Грея / The Picture of Dorian Gray
- 1949 — Мадам Бовари / Madame Bovary
- 1949 — Красный Дунай / The Red Danube
- 1950 — Энни получает ваше оружие / Annie Get Your Gun
- 1951 — Слишком молода, чтобы целоваться / Too Young to Kiss
- 1951 — Камо грядеши / Quo Vadis
- 1952 — Весёлая вдова / The Merry Widow
- 1953 — Лили / Lili
- 1953 — Три истории любви / The Story of Three Loves
- 1953 — Малышка Бесс / Young Bess
- 1954 — Бригадун / Brigadoon
- 1954 — Административная власть (Номер для директоров) / Executive Suite
- 1955 — Я буду плакать завтра / I'll Cry Tomorrow
- 1955 — Школьные джунгли / Blackboard Jungle
- 1956 — Жажда жизни / Lust for Life
Напишите отзыв о статье "Гиббонс, Седрик"
Примечания
- ↑ [oscar2008.rambler.ru/history.html?id=265&ceremony_id=104 История «Оскар» — Церемонии] на oscar2008.rambler.ru
Ссылки
- [horror-movies.ru/Personalities/CedricGibbons.htm Седрик Гиббонс] на horror-movies.ru (рус.)
- [www.world-art.ru/people.php?id=10924 Седрик Гиббонс] на world-art.ru (рус.)
Отрывок, характеризующий Гиббонс, Седрик
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».
