Пожиратели смерти

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Гиббон (пожиратель смерти)»)
Перейти к: навигация, поиск
Эта статья является частью цикла статей о волшебном мире Гарри Поттера.
Оригинал
Росмэн
Народные переводы
Мария Спивак
Бялко—Левитова
Death Eaters
Пожиратели смерти
Смертееды, Пожиратели смерти, Искушённые смертью, ПСы
Упивающиеся смертью (УпСы, Упиванцы)
Упивающиеся смертью
Организация мира Гарри Поттера

Лорд Волан-де-Морт (в центре) с Беллатрисой Лестрейндж (слева) и Люциусом Малфоем (справа). Сзади несколько Пожирателей Смерти в масках
Пожиратели смерти
Девиз Последний враг истребится - смерть
Штаб Дом Малфоев
Глава Лорд Волан-де-морт, Темный Лорд
Цель захват власти чистокровными магами, выдворение из мира магов маглорожденных, поддержка идей Лорда Волан-де-Морта
Враги Гарри Поттер, Орден Феникса, Отряд Дамблдора, Министерство магии, Маглы.
Появление организация впервые упоминается в книге Гарри Поттер и Кубок огня, а члены организации появились еще в первых книгах.

Пожира́тели сме́рти (англ. Death Eaters) — в серии романов Дж. К. Роулинг о Гарри Поттере организация тёмных волшебников, возглавляемая лордом Волан-де-Мортом.

Происхождение этого названия напрямую связано со словом бифитер (англ. Beefeater) — дословно «едок (поедатель) говядины». Так называют стражей лондонского Тауэра, и первая ассоциация английского (шире — англоязычного) читателя связана не с процессом питания, а с некой высокопоставленной гвардией, приближенной к монарху. Роллинг, разумеется, использовала оба подтекста: и «гвардейский» и то, что для Death Eaters смерть является пищей, источником энергии, силы. Представляется, что у русскоязычного читателя круг ассоциаций несколько иной. Даже будучи знакомым со словом «бифитер», он не заметит первого смысла ни в одном из предлагаемых переводов. К тому же «пожиратель» в русском ассоциативном ряду звучит как название того, кто уничтожает (см., напр., бактериофаг), то есть первое впечатление — что Пожиратели Смерти борются с ней, тогда как дело обстоит диаметрально противоположным образом. В свете того, что, так или иначе, какая-то часть подтекста будет потеряна, представляется более адекватным пожертвовать не «гвардейской», а «питательной» ассоциацией, на что никто из переводчиков не решился.





Деятельность

Эту организацию создал лорд Волан-де-Морт (ранее Том Реддл). В неё входили тёмные маги, в основном с факультета Слизерин школы волшебства Хогвартс, в том числе его бывшие сокурсники. Волан-де-Морт был непререкаемым авторитетом в организации, явным лидером — именно он отдавал все приказы, принимал решения, жёстко контролировал всех Пожирателей Смерти. Некоторых из них он ставил выше других, в частности, назначал командующими разными операциями. Это Беллатриса Лестрейндж, Люциус Малфой, а также Северус Снегг, хотя тот был шпионом среди Пожирателей Смерти от главных врагов организации — Ордена Феникса (Волан-де-Морт полагал, что дело обстоит как раз наоборот). Штаб-квартирой является особняк семьи Малфоев, двое из которых (Люциус и Драко) были Пожирателями Смерти.

Пожиратели смерти боролись за идею чистоты крови. Долгое время они держали в страхе всю магическую Великобританию — до тех пор, пока Волан-де-Морт не был развоплощён при попытке убить Гарри Поттера. После исчезновения Тёмного Лорда большинство Пожирателей сделали вид, что отреклись от своего вождя. Они сумели убедить Визенгамот, что были под воздействием заклинания Империус и не могли отвечать за свои действия.

Во времена повсеместного террора Пожирателей смерти широко использовались Непростительные заклятия: Авада Кедавра, Круциатус и Империус, применение которых к человеку карается пожизненным заключением в Азкабане — тюрьме волшебников.

Были инициаторами Первой и Второй войны волшебников. Обе проиграли, хотя нанесли огромный вред миру маглов. В этой войне погибло много тёмных и светлых волшебников. Первая война закончилась после того, как лидер Пожирателей Смерти — лорд Волан-де-Морт — лишился своего тела и был вынужден на время скрыться. Остальные Пожиратели Смерти были вынужденно поделены на три группы: убитые, посаженные пожизненно в Азкабан и избежавшие наказания. Последние заявляли, что Волан-де-Морт заставил их быть Пожирателями смерти. Вторая война началась тогда, когда Волан-де-Морт вновь обрёл тело. Он вновь собрал Пожирателей Смерти (в том числе устроил массовое бегство из Азкабана). Пожирателям Смерти удалось установить контроль над Министерством магии, однако они потерпели поражение в битве за школу Хогвартс, во время которой некоторые из них были убиты, в том числе и Волан-де-Морт. После этого организация окончательно прекратила своё существование.

Чёрная метка

Чёрная метка — магическая отметка лорда Волан-де-Морта. Близкие к Тёмному Лорду Пожиратели смерти имеют такой знак на внутренней части предплечья левой руки; он служит как для узнавания ими друг друга (Тёмный Лорд ставит эту метку лично), так и для связи между Пожирателями и самим Волан-де-Мортом. При прикосновении волшебной палочкой к тёмной метке на руке одного из них, все остальные чувствуют на аналогичном месте жжение, это служит знаком.

Чёрную метку можно создать также и в воздухе, она будет висеть там достаточно долго как облако дыма определённой формы. В годы первого прихода Волан-де-Морта такие метки Пожиратели вешали над домами убитых волшебников. Поэтому в мире магов Метка вызывает почти такой же ужас, как и сам Волан-де-Морт. Этим объясняется паника, охватившая болельщиков на финале Мирового кубка по квиддичу в 1994 году, когда после матча в небе появилась Чёрная метка, и поспешность, с которой Дамблдор вернулся в Хогвартс, увидев Метку над башней астрономии замка.

Чёрная метка выглядит как череп со змеёй, выползающей изо рта. Возможно, это символизирует связь Волан-де-Морта с Салазаром Слизерином, поскольку василиск очень похожим образом выползал изо рта статуи основателя факультета Слизерин в Тайной комнате.

Неактивная метка располагается как бледная отметина на внутренней части левого предплечья, в активном состоянии тёмно-чёрная. После активации угасает в течение нескольких часов и становится снова бледной.

Обычно Пожиратели оставляли тёмную метку как подпись после убийства. Метка вызывается заклинанием «Морсмордре», и появляется такая же метка, но значительно больших размеров, нежели на руке.

В 3-й серии 8-го сезона телесериала «Доктор Хаус» герой Хью Лори практически всю серию ходит в футболке с изображением Чёрной метки.

Лозунг

В седьмой книге, «Гарри Поттер и Дары Смерти», Гарри читает на могиле своих родителей в Годриковой впадине следующее:

Джеймс Поттер, 27 марта 1960 года — 31 октября 1981 года
Лили Поттер, 30 января 1960 года — 31 октября 1981 года
Последний же враг истребится — смерть.
Гарри читал медленно <…> Последние слова он произнес вслух.
— «Последний же враг истребится — смерть»... — Жуткая мысль вдруг обдала его холодом. — Это ведь лозунг Пожирателей смерти!

В то же время выражение «Последний же враг истребится — смерть» является цитатой из Библии[1]. По словам автора книг Дж. Роулинг, в этой фразе кроется одна из главных мыслей, подводящих итог всему, что сказано в семи книгах[2]. После посещения Годриковой впадины Гермиона объясняет Гарри значение этой цитаты — «жизнь не кончается со смертью, она есть и после смерти».

Список Пожирателей смерти и их союзников

Напишите отзыв о статье "Пожиратели смерти"

Примечания

  1. 1 послание Коринфянам 15:26
  2. [harry-potter-dary-smerti.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=100:2010-09-18-18-20-24&Itemid=161 Гарри Поттер и Дары Смерти]

Ссылки


Отрывок, характеризующий Пожиратели смерти

Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.
– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?
– Лучше, – неохотно отвечала Наташа.


На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.
– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Пожиратели_смерти&oldid=79850990#.D0.93.D0.B8.D0.B1.D0.B1.D0.BE.D0.BD»