Гибель Бриджит Дрисколл

Эта статья о первой жертве автомобильного наезда; о музыканте см.: Дрискол, Гэри.

Гибель Бриджит Дрисколл

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Бриджит Дрисколл (англ. Bridget Driscoll) (1851 или 1852 — 17 августа 1896, Лондон) — первая в мире жертва автомобильного наезда.

История происшествия

17 августа 1896 года в Лондоне автомобиль, управляемый Артуром Эдселлом, сбил Бриджит Дрисколл, 44-летнюю (по другим данным, 45-летнюю) мать двоих детей. Это был первый в мире случай наезда на пешехода автотранспортом, повлёкший за собой летальный исход.

По словам свидетелей, автомобиль ехал с «огромной скоростью». Водитель Артур Эдселл, служащий «Англо-французской автомобильной компании», которая демонстрировала публике свою новинку, должен был ехать со скоростью четыре мили в час, но вдвое превысил её — очевидно, чтобы произвести впечатление на юную леди, которую взялся прокатить. Согласно свидетелям, во время инцидента он с ней оживлённо беседовал. Водительский опыт Эдселла насчитывал три недели. Недостаток опыта, отвлекающие факторы, превышение скорости — всё это главные причины автокатастроф и по сей день.

После шестичасового разбирательства первого в истории ДТП со смертельным исходом суд присяжных постановил, что это была «случайная смерть», и против Эдселла и компании уголовное дело возбуждать не стали. На разбирательстве коронер заявил: «Такое никогда больше не должно случиться».

Миссис Дрисколл вышла на дорогу, не обратив внимания на ограждение и вывески, объявлявшие о движении транспортных средств с мотором. Увидев несущуюся на неё повозку без лошади, она попыталась защититься от неё зонтиком, но тщетно. Судья вынес исторический вердикт: «Миссис Дрисколл стала жертвой собственной неосторожности».

Источник

• Maxwell G. Lay. Ways of the World: A History of the World’s Roads and of the Vehicles That Used Them. Rutgers University Press, 1992. ISBN 0-8135-2691-4. Pages 175—176.

Отрывок, характеризующий Гибель Бриджит Дрисколл

Французский офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и, прихрамывая, пошел к двери, у которой стоял Пьер. Пьер хотел отойти, чтобы скрыться от него, но в это самое время он увидал из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексеича с пистолетом в руках. С хитростью безумного Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв пистолет, прицелился.
– На абордаж!!! – закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал, наконец, пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав пистолет и бросив его, подбежал к офицеру и по французски заговорил с ним.
– Vous n'etes pas blesse? [Вы не ранены?] – сказал он.
– Je crois que non, – отвечал офицер, ощупывая себя, – mais je l'ai manque belle cette fois ci, – прибавил он, указывая на отбившуюся штукатурку в стене. – Quel est cet homme? [Кажется, нет… но на этот раз близко было. Кто этот человек?] – строго взглянув на Пьера, сказал офицер.
– Ah, je suis vraiment au desespoir de ce qui vient d'arriver, [Ах, я, право, в отчаянии от того, что случилось,] – быстро говорил Пьер, совершенно забыв свою роль. – C'est un fou, un malheureux qui ne savait pas ce qu'il faisait. [Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.]
Офицер подошел к Макару Алексеичу и схватил его за ворот.
Макар Алексеич, распустив губы, как бы засыпая, качался, прислонившись к стене.
– Brigand, tu me la payeras, – сказал француз, отнимая руку.
– Nous autres nous sommes clements apres la victoire: mais nous ne pardonnons pas aux traitres, [Разбойник, ты мне поплатишься за это. Наш брат милосерд после победы, но мы не прощаем изменникам,] – прибавил он с мрачной торжественностью в лице и с красивым энергическим жестом.
Пьер продолжал по французски уговаривать офицера не взыскивать с этого пьяного, безумного человека. Француз молча слушал, не изменяя мрачного вида, и вдруг с улыбкой обратился к Пьеру. Он несколько секунд молча посмотрел на него. Красивое лицо его приняло трагически нежное выражение, и он протянул руку.
– Vous m'avez sauve la vie! Vous etes Francais, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз,] – сказал он. Для француза вывод этот был несомненен. Совершить великое дело мог только француз, а спасение жизни его, m r Ramball'я capitaine du 13 me leger [мосье Рамбаля, капитана 13 го легкого полка] – было, без сомнения, самым великим делом.