Гизатуллин, Хамазан Гатауллович

Хамазан Гатауллович Гизатуллин
Дата рождения	10 мая 1921(1921-05-10)
Место рождения	д. Сибирки, Кызылбаевская волость, Шадринский уезд, Екатеринбургская губерния, РСФСР (ныне Шадринский район, Курганская область)
Дата смерти	19 ноября 2007(2007-11-19) (86 лет)
Место смерти	Майкоп, Республика Адыгея, Российская Федерация
Принадлежность	СССР СССР → Россия Россия
Род войск	Артиллерия
Годы службы	СССР СССР 1940—1960
Звание	полковник
Часть	63-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион 106-й стрелковой Забайкальско-Днепровской Краснознамённой ордена Суворова дивизии 65-й армии Центрального фронта; 428-й мотострелковый полк 9-й мсд СКВО
Командовал	расчётом 45-миллиметрового орудия
Сражения/войны	Великая Отечественная война: Битва за Днепр Висло-Одерская операция
Награды и премии	Знак «Гвардия» Знак «25 лет победы в Великой Отечественной войне»
Связи	Однополчане: С. Н. Кузнецов А. М. Немчинов А. А. Козорезов
В отставке	Слесарь деревообрабатывающего объединения «Дружба»

Хамазан Гатауллович Гизатуллин (10 мая 1921, д. Сибирки, ныне Курганская область — 19 ноября 2007, Майкоп, Адыгея) — командир 45-миллиметрового орудия, 63-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона 106-й стрелковой Забайкальской дивизии 65-й армии Центрального фронта, старший сержант. Герой Советского Союза. С 1960 года полковник Гизатуллин в запасе. Работал слесарем на деревообрабатывающем объединении «Дружба».

Биография

Ранние годы

Хамазан Гизатуллин родился 10 мая 1921 года в деревне Сибирки Ичкинского сельсовета Кызылбаевской волости Шадринского уезда Екатеринбургской губернии РСФСР (ныне в Юлдусском сельсовете Шадринского района Курганской области) в семье крестьянина. Татарин. Окончив 7 классов, Гизатуллин работал в колхозе «Труд Ильича».

В сентябре 1940-го года Каргапольским РВК призван в ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии и служил в пограничником на Дальнем Востоке. Окончил Владивостокскую школу младших командиров.

Участие в Великой Отечественной войне

Гизатуллин был назначен командиром 45-миллиметрового орудия 63-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона 106-й стрелковой Забайкальской дивизии, вместе с которой прибыл на Центральный фронт в феврале 1943 года. За участие в боях был награждён медалью «За отвагу» и орденом Красной Звезды. Член КПСС с 1943 года.

15 октября 1943 года южнее белорусского посёлка Лоев Гомельской области Хамазан Гизатуллин в числе первых на плоту переправился через Днепр, быстро закрепился на захваченном плацдарме и огнём прямой наводкой уничтожил 2 пулемётные точки и более 20 солдат противника, отбил контратаки и обеспечил переправу главных сил дивизиона. Расчёт Гизатуллина продолжил наступление и на протяжении 8 километров двигался в передовых цепях советских войск, подбив 7 вражеских танков. Будучи раненым в обе ноги, был отправлен в госпиталь, где узнал о том, что указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 октября 1943 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 1655).

Вместе с ним звания Героя Советского Союза были удостоены наводчик его орудия сержант С. Н. Кузнецов и однополчане: старший сержант А. М. Немчинов и младший сержант А. А. Козорезов.

Вернувшись после излечения, Гизатуллин был направлен на обучение на курсах младших лейтенантов, которые окончил в 1944-м году. В дальнейшем принимал участие в боевых действиях в составе 2-го Белорусского фронта. Во время Висло-Одерской операции, 29 января 1945 года, Гизатуллин со своим расчётом переправился через Вислу, захватив плацдарм на западном берегу реки. Немцы предприняли контратаку при поддержке двух самоходных орудий и пехоты, но, подпустив противника на близкое расстояние, Гизатуллин приказал открыть огонь. В это же время с восточного берега открыла огонь советская артиллерия. В результате, немцы были вынуждены отступить, оставив на поле боя одну самоходку и более 20 солдат и офицеров. 21 февраля в районе деревни Овен, взвод Гизатуллина лесом пробрался в тыл к немцам и в короткой, но ожесточённой схватке, уничтожили до 20 бойцов противника. За храбрость и умелое командование Гизатуллин был награждён орденом Александра Невского.

24 июня 1945 года Хамазан Гизатуллин принял участие в Параде Победы.

После войны

После войны Х. Гизатуллин продолжал службу в Вооруженных Силах СССР. В 1953 году окончил Курсы усовершенствования офицерского состава (КУОС).

• Проходил службу помощником начальника штаба, начальником штаба мотострелкового батальона 428-го мотстрелкового полка 9-й мотострелковой дивизии.

С 1960 года майор Гизатуллин в запасе. Жил в Майкопе, работал слесарем на деревообрабатывающем объединении «Дружба» в городе Майкопе Адыгейской АО. Проводил большую патриотическую и воспитательную работу с молодёжью. В запасе было присвоено звание подполковник и полковник в отставке.

Хамазан Гатауллович Гизатуллин умер от фронтовых ран 19 ноября 2007 года в городе Майкопе Республики Адыгея. Похоронен на Аллее Героев Майкопского городского кладбища. На могиле установлен надгробный памятник.

Награды

• Герой Советского Союза, 30 октября 1943 года
  • орден Ленина;
  • медаль «Золотая Звезда» № 1655.
• Орден Александра Невского, 9 апреля 1945.
• Орден Отечественной войны I степени.
• Орден Красной Звезды.
• Медаль За отвагу.
• Медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина».
• Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (9 мая 1945).
• Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (7 мая 1965).
• Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• Медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»
• Медаль «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»
• Юбилейная медаль «60 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• Медаль «Ветеран Вооружённых Сил СССР».
• Медаль «30 лет Советской Армии и Флота».
• Юбилейная медаль «40 лет Вооружённых Сил СССР».
• Медаль «За безупречную службу» I степени.
• Медаль «За безупречную службу» II степени.
• Медаль «За безупречную службу» III степени.
• Знак «25 лет победы в Великой Отечественной войне» (24 апреля 1970).
• Знак «Гвардия».
• Медаль «Слава Адыгеи».

Память

• Имя Героя высечено золотыми буквами в зале Славы Центрального музея Великой Отечественной войны в Парке Победы города Москвы.
• 20 октября 2010 года Юлдусской средней школе присвоено имя Героя Советского Союза Хамазана Гатаулловича Гизатуллина. Село Юлдус, Шадринский район Курганской области.
• Футбольный турнир памяти Х. Г. Гизатуллина между командами Юлдуса и Сибирков.
• Надгробный памятник на Майкопском городском кладбище.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
• Хазретбий Исхакович Сиджах Твои Герои, Адыгея: очерки о Героях Советского Союза. — Майкоп: Адыгейское республиканское кн. изд-во, 2005. — 413 с. — ISBN 5-7608-0459-6
• Х. И. Сиджах. Герои России из Адыгеи. -Майкоп: ОАО «Полиграф-Юг», 2011. −116 с. ISBN 978-5-7992-0668-0
• Золотые Звезды Адыгеи. 2-е изд., доп. и дораб. Майкоп,1980.
• Кубани славные сыны. Краснодар, 1963.
• Золотые Звезды курганцев. Челябинск, 1975. / стр.75-77;
• Колосовский М. Ф. Шадринцы — Герои Советского Союза. Челябинск, 1965. / стр.79-84;
• Навечно в сердце народном. 3-е изд., доп. и испр. Минск, 1984. / стр.116

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2533 Гизатуллин, Хамазан Гатауллович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Гизатуллин, Хамазан Гатауллович

Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.