Гик (человек)

Гик (англ. geek, IPA giːk) — человек, чрезвычайно увлечённый чем-либо; фанат.

Изначально гиками именовали людей, увлечённых высокими технологиями (обычно компьютерами и гаджетами). В 2000-е годы распространилось другое значение слова: человек, увлечённый популярной культурой, член фэндома.

Гик и нерд

Существует близкое по значению к «гику» слово «нерд» (nerd) — замкнутый интеллектуал, увлекающийся чем-то узкоспециальным и непонятным большинству. Идут горячие споры и проводятся целые исследования об отличиях этих двух понятий. Большинство сходится на том, что «нёрд» оторван от общества, в отличие от «гика», которому его хобби не мешает общаться. Кроме того, слово «гик» ближе к понятию «фанат», а «нерд» — к понятию «умник, интеллектуал».

Эволюция значения

Само слово «гик» произошло от geek — «ярмарочный урод», аттракциона называвшегося «Wild man», являвшегося неотъемлемой частью многих ярмарок с 19-го до первой половины 20-го века, в ходе которого «гик» выполнял разнообразные отвратительные (с точки зрения обычного человека) действия — поедал живых мышей, обмазывался навозом и т. д. «Гик» в конце 20-го века стал синонимичен слову «чудик», что можно соотнести с русскими словами «ботан» или «задрот». К XXI веку слова начали утрачивать негативные коннотации, и сейчас многие люди с гордостью называют себя гиками. Отмечают, что быть гиком даже стало модным. В 2013 году по многочисленным требованиям словарь Коллинза изменил значение слова geek с «человек, увлечённый компьютерами» на «знаток и энтузиаст в специфической области»

Гик как технарь

Несмотря на стереотипы о замкнутости, именно гики сегодня в полной мере используют весь спектр современных коммуникационных средств: Twitter, мобильная связь, блоги, социальные сети и др. До 1995 года подавляющее большинство пользователей Интернета составляли гики.. Сегодня среди гиков полно людей, успешно работающих в престижных компаниях, имеющих семьи и внешне совершенно не попадающих под древний стереотип о «безумном» учёном. Например, к этой категории отнесён Никлаус Вирт.

Гик как фанат

Среди типично «гиковских» хобби часто упоминаются фантастика, компьютерные и настольные игры, комиксы, аниме, моделизм, косплей. Фестиваль Comic-con часто упоминается как одно из главных «гиковских» мероприятий. 25 мая отмечается некоторыми фанатами как «Международный день гиков» — в честь совпадения нескольких значимых для фантастики дат.

В 2010-е, особенно после проведения в 2014 году фестиваля Comic-Con Russia, феномен гик-культуры и фэндома стал горячей темой в российских СМИ. Статьи о гик-культуре публиковали издания «Афиша», «Look At Me», «Игромания», «Kanobu.ru»; «Мир фантастики» позиционируется как «geek-журнал».

Есть мнение, что увлечения наукой, техникой и неформальными, интеллектуальными хобби взаимосвязаны, и таким образом два значения слова «гик» часто пересекаются.. Некоторые социологи рассматривают гиков как единую субкультуру.

В культуре

Ярким примером гика (во всех смыслах слова) часто называют Шелдона Купера, персонажа телесериала «Теория большого взрыва». Шелдон увлекается фантастикой и наукой, и его интересы часто непонятны окружающим.

См. также

• Нерд
• Фэндом
• Хикикомори
• Geek-код
• Geek Picnic

Отрывок, характеризующий Гик (человек)

– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.