Гиллель

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Гиллель
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Гиллель (Хиллел Вавилонянин или Хиллел ха-Закен, ивр.הִלֵּל‏‎; 75 до н. э., Вавилония — около 5—10 гг.) — наиболее значительный из законоучителей эпохи Второго Храма.

Родился в Вавилонии. Происходил из дома Давидова, но был чрезвычайно беден и, добывая себе пропитание, работал дровосеком. Он дважды поселялся в Святой Земле — первый раз, чтобы учиться у Шемаи и Автальона, а когда он пришёл в Эрец-Исраэль вторично, то стал бесспорным главой учёных того времени и занял должность главы («наси») Синедриона, на которую, согласно талмудическим источникам, был назначен за 100 лет до разрушения Храма (то есть в 30 г. до н. э.). Таким образом, он стал основателем династии «несиим» — все дальнейшие главы Санэдрина (за исключением рабби Иоханана бен Заккая, занимавшего этот пост сразу после разрушения второго храма) были его потомками. Гиллель много внимания уделял делу распространения Торы и дал ряд методов её толкования. Ему также принадлежит ряд постановлений, направленных на облегчение жизни беднейших слоёв населения.

Широко известен двумя фразами: 1) «Если я не для себя, кто для меня? И будучи только для себя, кто я? И если не сейчас, то когда?» 2) «То, что ненавистно тебе, не делай другому, — в этом вся Тора. Остальное — комментарии. Иди и учись»К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3027 дней].

Напишите отзыв о статье "Гиллель"



Ссылки

Отрывок, характеризующий Гиллель

– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему: