Гиляревский, Руджеро Сергеевич

Гиляревский Руджеро Сергеевич
Научная сфера:	социальная информатика
Место работы:	ВИНИТИ РАН, Высшая Школа Экономики, МГУ им. М. В. Ломоносова
Альма-матер:	МГУ им. М. В. Ломоносова, филологический факультет, испанское отделение
Известен как:	ввёл в широкий научный оборот термин «информатика»
Награды и премии:

Руджеро Сергеевич Гиляревский (род. 31 августа 1929, Москва, СССР) — советский и российский учёный, доктор филологических наук, профессор, специалист в области социальной информатики.

Биография

Его родителями были капитан военного атташата итальянского посольства в Москве Этторе Макки и балерина Казанского оперного театра Екатерина Владимировна Крылаева. После отзыва отца из страны в 1929 г. его судьба неизвестна; мать в 1937—1954 гг. — узница ГУЛАГа.

В 1943 г. Руджеро Макки был усыновлен его крестным отцом, профессором 1-го Московского медицинского института Сергеем Александровичем Гиляревским и его женой, школьной учительницей Зинаидой Владимировной Гиляревской.

В 1947—1948 гг. Гиляревский учился в Московском энергетическом институте на факультете электровакуумной промышленности, затем в МГУ им. М. В. Ломоносова на испанском отделении филологического факультета, которое окончил в 1953 г.; дипломная работа была посвящена теме «Эстетические принципы Лопе де Вега».

В 1958 г. защитил кандидатскую диссертацию «Описание книг на иностранных языках для каталогов советских библиотек». 1989 г. — докторская диссертация «Общие закономерности в развитии дисциплин научной информации и коммуникации».

Научная деятельность

Круг научных интересов Р. С. Гиляревского очень широк. Начатые ещё во Всероссийской государственной библиотеке иностранной литературы вместе с Б. А. Старостиным работы по транскрипции иностранных имен привели к созданию справочника «Иностранные имена и названия в русском тексте», выдержавшего три издания в 1969, 1978 и 1985 гг. Эта традиция продолжена в редактированных Р. C. Гиляревским книгах «Практическая транскрипция фамильно-именных групп» (2004, 2006). Книга «Основы научной информации», написанная в соавторстве с А. И. Михайловым и А. И. Чёрным, издана на семи языках в Берлине, Бухаресте, Варшаве, Вашингтоне, Гаване, Кельне, Риме и Токио.

В сферу научных интересов Р. С. Гиляревского входят проблемы научной информации и коммуникации, компьютерной технологии и, в частности, гипертекста и электронных книг, информационного менеджмента. Он создал два новых университетских курса; участвовал в проекте по совершенствованию методов и средств коммуникации отечественных ученых для более эффективной их интеграции в мировую науку. Под руководством Р. С. Гиляревского защитили диссертации 20 аспирантов и соискателей; число оппонированных кандидатских и докторских диссертаций составляет свыше ста.

В настоящее время Гиляревский заведует Отделом теоретических и прикладных проблем информатики, Отделением научных исследований по проблемам информатики ВИНИТИ, продолжает читать лекции на факультете журналистики Московского государственного университета, на факультете бизнес-информатики НИУ ВШЭ, является главным редактором сборников «Научно-техническая информация», заместителем главного редактора журнала «Международный форум по информации», входит в состав редколлегий ряда журналов, состоит членом нескольких учёных советов и трех специализированных советов.

Автор свыше 300 печатных работ.

За заслуги в развитии отечественной науки Р. С. Гиляревский награждён несколькими медалями; в 1999 г. ему присвоено звание «Заслуженный деятель науки Российской Федерации».

Основные работы

• Гиляревский Р. С. Информационное обслуживание : учеб. пособие / В. В. Брежнева, Р. С. Гиляревский. — СПб.: Профессия, 2012. — 368 с.
• Гиляревский Р. С. Информационный менеджмент: управление информацией, знанием, технологией. — СПб.: Профессия, 2009. — 304 с.
• Гиляревский Р. С. Развитие принципов книгоописания: крат.очерк. 2-е изд., доп. — СПб.: Профессия, 2008. — 240 с.
• Гиляревский Р. С. Рубрикатор как инструмент информационной навигации / Р. С. Гиляревский, А. В. Шапкин, В. Н. Белоозеров. — СПб.: Профессия, 2008. — 352 с.
• Справочник информационного работника / Науч. ред. Р. С. Гиляревский, Минкина Валентина Альфредовна. — 2-е изд., перераб. и доп. — СПб.: Профессия, 2007. — 584 с.
• Информатика как наука об информации : информ., док., технол., экон., социал. и орг. аспекты. Под ред. Р. С. Гиляревского. — М.: ФАИР-ПРЕСС, 2006. — 592 с.
• Гиляревский Р. С. Основы информатики: курс лекций. — М.: Экзамен, 2003. — 319 с.
• Рынок информационных услуг и продуктов / И. И. Родионов, Р. С. Гиляревский, В. А. Цветкова, Г. З. Залаев. — М.: МК-Периодика, 2002. — 549 с.
• Информационное пространство новых независимых государств / Ю. М. Арский, Р. С. Гиляревский, И. И. Родионов, В. А. Цветкова и др. — М.: ВИНИТИ, 2000. — 200 с.
• Инфосфера : информационные структуры, системы и процессы в науке и обществе / Ю. М. Арский, Р. С. Гиляревский, И. С. Туров, А. И. Чёрный. — М.: ВИНИТИ, 1996. — 489 с.
• Михайлов А. И. Научные коммуникации и информатика / А. И. Михайлов, А. И. Чёрный, Р. С. Гиляревский. — М.: Наука, 1976. — 435 с.
• Михайлов А. И. Основы научной информации / А. И. Михайлов, А. И. Чёрный, Р. С. Гиляревский. — М.: Наука, 1965. — 655 с.
• Михайлов А. И. Информатика — новое название теории научной информации / А. И. Михайлов, А. И. Чёрный, Р. С. Гиляревский // Научно-техническая информация. — 1966. — № 12.

Литература

• Полотовская И. Л. От книгоописания к гипертексту: К 65-летию Р. С. Гиляревского // Ист.-библиогр. исслед. — СПб., 1995. — Вып. 5. — С. 82—89.
• Скворцов В. В. Провидец информационного общества. К юбилею Р. С. Гиляревского // Науч. и техн. б-ки. — 1999. — 9. — С. 54—61.

Ссылки

• [www.famous-scientists.ru/318/ Энциклопедия «Ученые России»].
• [info.philos.msu.ru/person.php?pid=1566 ИС Философия в России].
• [www.hse.ru/org/persons/67912/index.html ГУ ВШЭ Преподаватели и сотрудники].
• [infoscileaders.libsci.sc.edu/ruggero-gilyarevsky/ Leaders of Information Science and Technology Worldwide: In Their Own Words Интервью с Р. С. Гиляревским. Запись 2014 г.].
• [www.youtube.com/watch?v=CsqkLKWXsyA Р. С. Гиляревский рассказывает о традициях информатики в ВИНИТИ. Запись 03.10.2002 г.].

Отрывок, характеризующий Гиляревский, Руджеро Сергеевич

Он подозвал к себе старших генералов.
– Ma tete fut elle bonne ou mauvaise, n'a qu'a s'aider d'elle meme, [Хороша ли, плоха ли моя голова, а положиться больше не на кого,] – сказал он, вставая с лавки, и поехал в Фили, где стояли его экипажи.


В просторной, лучшей избе мужика Андрея Савостьянова в два часа собрался совет. Мужики, бабы и дети мужицкой большой семьи теснились в черной избе через сени. Одна только внучка Андрея, Малаша, шестилетняя девочка, которой светлейший, приласкав ее, дал за чаем кусок сахара, оставалась на печи в большой избе. Малаша робко и радостно смотрела с печи на лица, мундиры и кресты генералов, одного за другим входивших в избу и рассаживавшихся в красном углу, на широких лавках под образами. Сам дедушка, как внутренне называла Maлаша Кутузова, сидел от них особо, в темном углу за печкой. Он сидел, глубоко опустившись в складное кресло, и беспрестанно покряхтывал и расправлял воротник сюртука, который, хотя и расстегнутый, все как будто жал его шею. Входившие один за другим подходили к фельдмаршалу; некоторым он пожимал руку, некоторым кивал головой. Адъютант Кайсаров хотел было отдернуть занавеску в окне против Кутузова, но Кутузов сердито замахал ему рукой, и Кайсаров понял, что светлейший не хочет, чтобы видели его лицо.
Вокруг мужицкого елового стола, на котором лежали карты, планы, карандаши, бумаги, собралось так много народа, что денщики принесли еще лавку и поставили у стола. На лавку эту сели пришедшие: Ермолов, Кайсаров и Толь. Под самыми образами, на первом месте, сидел с Георгием на шее, с бледным болезненным лицом и с своим высоким лбом, сливающимся с голой головой, Барклай де Толли. Второй уже день он мучился лихорадкой, и в это самое время его знобило и ломало. Рядом с ним сидел Уваров и негромким голосом (как и все говорили) что то, быстро делая жесты, сообщал Барклаю. Маленький, кругленький Дохтуров, приподняв брови и сложив руки на животе, внимательно прислушивался. С другой стороны сидел, облокотивши на руку свою широкую, с смелыми чертами и блестящими глазами голову, граф Остерман Толстой и казался погруженным в свои мысли. Раевский с выражением нетерпения, привычным жестом наперед курчавя свои черные волосы на висках, поглядывал то на Кутузова, то на входную дверь. Твердое, красивое и доброе лицо Коновницына светилось нежной и хитрой улыбкой. Он встретил взгляд Малаши и глазами делал ей знаки, которые заставляли девочку улыбаться.
Все ждали Бенигсена, который доканчивал свой вкусный обед под предлогом нового осмотра позиции. Его ждали от четырех до шести часов, и во все это время не приступали к совещанию и тихими голосами вели посторонние разговоры.
Только когда в избу вошел Бенигсен, Кутузов выдвинулся из своего угла и подвинулся к столу, но настолько, что лицо его не было освещено поданными на стол свечами.
Бенигсен открыл совет вопросом: «Оставить ли без боя священную и древнюю столицу России или защищать ее?» Последовало долгое и общее молчание. Все лица нахмурились, и в тишине слышалось сердитое кряхтенье и покашливанье Кутузова. Все глаза смотрели на него. Малаша тоже смотрела на дедушку. Она ближе всех была к нему и видела, как лицо его сморщилось: он точно собрался плакать. Но это продолжалось недолго.
– Священную древнюю столицу России! – вдруг заговорил он, сердитым голосом повторяя слова Бенигсена и этим указывая на фальшивую ноту этих слов. – Позвольте вам сказать, ваше сиятельство, что вопрос этот не имеет смысла для русского человека. (Он перевалился вперед своим тяжелым телом.) Такой вопрос нельзя ставить, и такой вопрос не имеет смысла. Вопрос, для которого я просил собраться этих господ, это вопрос военный. Вопрос следующий: «Спасенье России в армии. Выгоднее ли рисковать потерею армии и Москвы, приняв сраженье, или отдать Москву без сражения? Вот на какой вопрос я желаю знать ваше мнение». (Он откачнулся назад на спинку кресла.)
Начались прения. Бенигсен не считал еще игру проигранною. Допуская мнение Барклая и других о невозможности принять оборонительное сражение под Филями, он, проникнувшись русским патриотизмом и любовью к Москве, предлагал перевести войска в ночи с правого на левый фланг и ударить на другой день на правое крыло французов. Мнения разделились, были споры в пользу и против этого мнения. Ермолов, Дохтуров и Раевский согласились с мнением Бенигсена. Руководимые ли чувством потребности жертвы пред оставлением столицы или другими личными соображениями, но эти генералы как бы не понимали того, что настоящий совет не мог изменить неизбежного хода дел и что Москва уже теперь оставлена. Остальные генералы понимали это и, оставляя в стороне вопрос о Москве, говорили о том направлении, которое в своем отступлении должно было принять войско. Малаша, которая, не спуская глаз, смотрела на то, что делалось перед ней, иначе понимала значение этого совета. Ей казалось, что дело было только в личной борьбе между «дедушкой» и «длиннополым», как она называла Бенигсена. Она видела, что они злились, когда говорили друг с другом, и в душе своей она держала сторону дедушки. В средине разговора она заметила быстрый лукавый взгляд, брошенный дедушкой на Бенигсена, и вслед за тем, к радости своей, заметила, что дедушка, сказав что то длиннополому, осадил его: Бенигсен вдруг покраснел и сердито прошелся по избе. Слова, так подействовавшие на Бенигсена, были спокойным и тихим голосом выраженное Кутузовым мнение о выгоде и невыгоде предложения Бенигсена: о переводе в ночи войск с правого на левый фланг для атаки правого крыла французов.
– Я, господа, – сказал Кутузов, – не могу одобрить плана графа. Передвижения войск в близком расстоянии от неприятеля всегда бывают опасны, и военная история подтверждает это соображение. Так, например… (Кутузов как будто задумался, приискивая пример и светлым, наивным взглядом глядя на Бенигсена.) Да вот хоть бы Фридландское сражение, которое, как я думаю, граф хорошо помнит, было… не вполне удачно только оттого, что войска наши перестроивались в слишком близком расстоянии от неприятеля… – Последовало, показавшееся всем очень продолжительным, минутное молчание.