Гимн Азербайджанской Республики
«Марш Азербайджана» (азерб. «Azərbaycan Marşı») — государственный гимн Азербайджанской Республики, один из главных государственных символов Азербайджана, наряду с флагом и гербом. Мелодия гимна написана в 1919 году азербайджанским композитором Узеиром Гаджибековым, слова принадлежат поэту Ахмеду Джаваду. Гимн официально принят 27 мая 1992 г. после восстановления независимости Азербайджана.
Содержание
История гимна
Автор музыки гимна Узеир Гаджибеков (слева) и автор слов — Ахмед Джавад (справа)
|
В годы Азербайджанской Демократической Республики композитор Узеир Гаджибеков написал два марша. Оба этих произведения были опубликованы в книге турецкого музыковеда Этема Унгёра «Тюркские марши» (тур. Türk marşları), опубликованной в 1965 году в Анкаре[1]. Их рукописи были доставлены в Турцию братом композитора Джейхуном Гаджибековым[2]. Один из этих маршей называется «Азербайджанский национальный марш» (азерб. Azərbaycan milli marşı). В 1919 году это произведение было удостоено первой награды объявленной правительством АДР (об этом было сказано в газете «Азербайджан» от 14 ноября 1919[2]). Рукопись этого марша, написанная У. Гаджибековым хранится в доме-музее композитора в Баку[2].
Про второй марш, называющийся «Марш Азербайджана» (азерб. Azərbaycan marşı), турецкий публицист даёт следующую информацию: «В те годы, когда Азербайджан ещё не потерял свою независимость, этот марш пели в военных школах перед началом занятий»[3]. Позднее этот марш в аранжировке для хора и оркестра композитора Айдына Азимова был принят в качестве государственного гимна Азербайджанской Республики. То, что этот марш был гимном Азербайджанской Демократической Республики подтверждается и документами, хранящимися в доме-музее Узеира Гаджибекова[2].
По решению Милли Меджлиса Азербайджанской Республики от 27 мая 1992 года «Марш Азербайджана», музыка которого была написана Узеиром Гаджибековым, а слова — Ахмедом Джавадом, был принят в качестве государственного гимна Азербайджанской Республики. По решению Милли Меджлиса Азербайджанской Республики от 2 марта 1993 года было утверждено положение о государственном гимне Азербайджанской Республики.
Текст гимна можно встретить на азербайджанской банкноте номиналом в 5 манат. Текст гимна из позолоченной бронзы также установлен на Площади государственного флага в Баку[4]. В 2011 году в честь 20-летия независимости Азербайджанской Республики была выпущена почтовая марка с текстом гимна.
азерб. Azərbaycan Marşı, Азәрбајҹан маршы Азербайджан Маршы | |
---|---|
Марш Азербайджана | |
Текст и нотная запись Государственного гимна Азербайджана | |
Автор слов | Ахмед Джавад, 1919 |
Композитор | Узеир Гаджибеков, 1919 |
Страна | Азербайджан |
Утверждён | 27 мая 1992 |
Текст
Оригинал на азербайджанском (латиница) |
Перевод на русский язык1 | |
---|---|---|
Azərbaycan! Azərbaycan! |
Азербайджан! Азербайджан! |
См. также
Источники
- ↑ Etem Üngör. Türk marşları. — Анкара: Türk Kültürünü Aras̆tırma Enstitüsü, 1965. — С. 325. — 332 с. (тур.)
20. Azerbeycan milli marşı Üzeyir Hacıbeyli
21. Azerbeycan marşı Üzeyir Hacıbeyli - ↑ 1 2 3 4 İ. Əliyev, E. Məhərrəmov. Azərbaycan Respublikasınn Dövlət Rəmzləri. — Баку: Nurlan, 2008. — 500 экз. (азерб.)
- ↑ Üzeyir bəy Hacıbəyov ensiklopediyası. — Bakı, 1996. — С. 21. (азерб.)
- ↑ [www.1news.az/politics/20120712123957269.html Президент Республики Таджикистан ознакомился с Площадью Государственного флага и «Baku Cristal Hall»]
Напишите отзыв о статье "Гимн Азербайджанской Республики"
Ссылки
- [www.navyband.navy.mil/anthems/ANTHEMS/Azerbaijan.mp3 Музыка гимна (без слов)]
- [president.az/himn.mp3 Гимн Азербайджана ]
- [symbols.preslib.az/index_ru.html Азербайджан. Государственные символы и атрибуты]
Отрывок, характеризующий Гимн Азербайджанской Республики– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался. – Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям? Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами. На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно». Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы… Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем. – Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он. Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было. – Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли. – Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем. Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку. Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить. Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь. В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова. Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище. В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке. Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер. – Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него. |