Гимн Мали

Национальный гимн Мали называется «Pour l’Afrique et pour toi, Mali» (с фр. — «За Африку и за тебя, Мали»). Он представляет собой патриотическую песнь, в которой утверждается воля народа Мали положить свои жизни за свою нацию и за свободу. Темой, объединяющей всю песню, является желание бороться за объединение Африки.

Текст гимна на французском языке

A ton appel, Mali,

Pour ta prospérité

Fidèle à ton destin

Nous serons tous unis,

Un peuple, un but, une foi.

Pour une Afrique unie

Si l’ennemi découvre son front

Au dedans ou au dehors

Debout sur les remparts

Nous sommes résolus de mourir.

Рефрен:

Pour l’Afrique et pour toi, Mali,

Notre drapeau sera liberté.

Pour l’Afrique et pour toi Mali

Notre combat sera unité.

Ô Mali d’aujourd’hui

Ô Mali de demain

Les champs fleurissent d’espérance

Les cœurs vibrent de confiance

L’Afrique se lève enfin

Saluons ce jour nouveau

Saluons la liberté

Marchons vers l’unité

Dignité retrouvé

Soutient notre combat

Fidèle à notre serment

De faire l’Afrique unie

Ensemble debout mes frères

Tous au rendez-vous de l’honneur.

Рефрен

Debout villes et campagnes

Debout femmes, jeunes et vieux

Pour la patrie en marche

Vers l’avenir radieux

Pour notre dignité

Renforçons bien nos rangs

Pour le salut public

Forgeons le bien commun

Ensemble au coude à coude

Faisons le sentier du bonheur.

Рефрен

La voie est dure très dure

Qui mène au bonheur commun

Courage et devouement

Vigilence à tout moment

Vérité des temps anciens

Vérité de tous les jours

Le bonheur par le labeur

Fera le Mali de demain.

Рефрен

Отрывок, характеризующий Гимн Мали

– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…